Да, нам было хорошо вместе, да, мы все еще были неравнодушны друг к другу, но между нами было еще что-то. Оно затаилось, залегло, но эта тьма, она ощущалась, она разделяла нас.
Прежнего все равно не воротить.
- Я вернусь, - тихо произнес Залим после долгого молчания. Я так и не нашлась, что ответить. – Я вернусь, и мы обо всем поговорим.
- Ты что-то совсем задумчивая, доченька.
- А? Что? – Я повернулась к отцу и встретилась с хитрым прищуром родных глаз. Обычно, когда отец так глядел, выяснялось, что знает он намного больше, чем я думаю.
- Что происходит, Рада?
- Ничего, пап, - попыталась отмахнуться я.
На дворе было воскресенье, на улице – по-весеннему тепло. Я уговаривала папу на прогулку, хотя он собирался весь день сидеть за компьютером и переписываться с Марией Васильевной, с которой познакомился в санатории. Стоило немало сил вытащить его подышать свежим воздухом. Пришлось даже напомнить слова врачей о том, что ему не просто полезны, положены прогулки. А уж там дело осталось за малым. Военная выдержка среагировала на слово «положено» должным образом, ровно так, как я и рассчитывала.
Я притащила родителя в ближайший парк. Осень была в самом разгаре и, куда ни глянь, а на земле красовался разноцветный, хрустящий ковер из опавших листьев. Как художник я бы с удовольствием посидела здесь с холстом и красками, но, зная, что отца это будет раздражать не взяла с собой даже планшет.
- Я же вижу, что у тебя что-то происходит.
- Что у меня может происходить? – Я повернулась к отцу, кивая на стаканчик с чаем в его руках. Он лишь скривился. Папа всю жизнь пил кофе, а теперь, когда он был под запретом, категорически отказывался от всех остальных напитков.
- Я не буду пить эту бурду, зря только деньги потратила, - прокряхтел родитель, оставляя стаканчик подальше от себя.
- Зря, очень вкусно, - я отхлебнула из своего стаканчика, зажмурилась, подставляя лицо осенним лучам солнца.
- Так поделишься со стариком или как?
- Не понимаю, о чем ты, пап…
- Разве я учил тебя врать, Радмила? – строго поинтересовался отец. – Я же вижу, не слепой. Телефон все время пищит, ты с кем-то переписываешься. У тебя кто-то появился. Но этот кто-то мне уже не нравится, потому что, чем больше ты смотришь в этот телефон, тем грустнее становишься. Этот мужчина, а это именно мужчина, доставляет тебе хлопоты и заставляет испытывать тоску, негодование.
- Боже, ты должен был работать следователем, - выдохнула я, качая головой. От такого поди, что-то скрой.
