- Вкусно, - прошептал он, пытаясь слизать лакомство с уголков рта.
- Иди сюда, - я рассмеялась и, достав из сумки влажные салфетки, принялась вытирать мальчишку. – Нужно скрыть следы «преступления», а то нас поймают…
Мы еще какое-то время поговорили с забавным мальчуганом, чьи родители, оказывается, работали в этой больнице, а затем малыш засобирался обратно.
- Может быть, я провожу тебя?
- Нет, я уже большой, я знаю, куда идти, - деловито выдал мальчик, которого, как оказалось, звали Александром.
- Ну, смотрим сам, раз большой, - он покивал и уже совсем скоро отошел, оставляя меня одну. Обычно, мне было сложно общаться с детьми. Каждый, кто мог приходиться одного возраста с моим не рожденным ребенком, вызывал во мне волну боли, которая с годами, почему-то, не притуплялась. Но этот… пока я общалась с ним, я ни разу не подумала о том, что потеряла. Время с этим малышом прошло быстро и, на удивление, хорошо. Жаль, что он так быстро ушел.
Я только успела додумать последнюю мысль, как перед моими глазами предстала ужасающая картина. Огромный внедорожник, прорвав ограждение деревянного шлагбаума, завернул на территорию больницы и понесся дальше. Прямо в ту сторону, где переходил дорогу ребенок, с которым еще пять минут назад мы обсуждали его успехи в футболе.
Время на раздумья не было, машина неслась на высокой скорости и тормозить, кажется, была не намерена. Я бросила все, что было в руках, телефон, пакеты, ключи, и понеслась в сторону ребенка. В какой-то момент я перестала видеть весь окружающий мир, передо мной был только ребенок, к которому я бежала, вытянув руки , а в голове билась только одна мысль – только бы успеть.
Первое, что я почувствовала после того, как открыла глаза – это движение в своих руках. Вторым ощущением стала сильная боль в левом плече, на которое я упала. Третьим стало то, что я услышала – а это был истошный крик раненного зверя. И, нет, это кричал не ребенок в моих руках. Кто-то другой, откуда-то издалека. Кто-то взрослый.
- Саша! Саша!
Я открыла глаза потому, что была вынуждена. Ребенок в руках заворочался, захныкал, а затем заплакал, а вскоре после этого рядом кто-то приземлился, поднимая ворох пыли с земли.
- Залим? – Он не услышал моего обращения к себе, потому что был занят тем, что осматривал ребенка на предмет повреждений. Далее, не найдя их, по всей видимости, с силой прижал мальчика к себе, что-то шепча на своем родном наречии. И лишь потом, несколько секунд спустя, его взгляд, уже более или менее осмысленный, переместился на меня.
