— Конечно, воровать не хорошо.
Геннадий Петрович замер, посмотрел на меня подозрительно, но счел мой возглас проявлением юмора и рассмеялся.
— Конечно, не хорошо. Вся страна ворует, одни мы честные. Ну всё, бывай.
Прораб стукнул меня по плечу, закрыл багажник и укатил. Я смотрел ему вслед и понимал, что надо бы попросить аванс.
Как я и предвидел, неприятное не замедлило случиться. Как-то вечером, когда я только заступил на смену и проводил Петровича с полным багажником стройматериала, взятого «под зарплату», (интересно, сколько он получал?), в воротах появился сам Георгий Леванович. Он подъехал к воротам объекта вплотную и пролез между створками ворот, держащимися на цепи.
— Здорова, студент! — Поприветствовал он меня, прибежавшего на шум. — Бдишь?
— Бдю.
— Чего это наш прораб после всех уехал? Все о производстве печется?
Я почувствовал, как приближается момент истины и срок моего первого трудового опыта. Григорий подошел ко мне и негромко спросил.
— Не приворовывает эта хитрая морда, а, студент? — Я почувствовал запах перегара от начальника. Я вообще не любил пьяных после того, как отец запил.
Я отшатнулся от него.
— Вывозит кое-что. Говорит, что берет под зарплату. С бухгалтерией он все утряс.
— Да ты что, утряс, значит? Можешь посчитать мне все, что он вывез?
Я согласно махнул головой. Больше всего мне не хотелось оказаться соучастником воровства.
— Ни хрена себе, скромный работник, привыкший жить на одну зарплату! Он что, соседний дом строит? — Григорий Леванович бегло осмотрел мои записи. Завтра работаешь?
— Да.
— Поможешь нам поймать жулика с поличным.
Взрослая жизнь — взрослые проблемы. С утра я решил заскочить в бухгалтерию за авансом.
Я молил Бога, чтобы только никто из бухгалтерских работников меня не спросил, зачем мне понадобились деньги. Полная женщина в очках отсчитала мне тощенькую пачку мелкими купюрами.
— Прокутить собрался? Что, терпежу нет в конце месяца всю сумму получить? — Спросила она меня, а мне показалось, что это лягушка на кочке проквакала.
— Нет, мне надо за общагу заплатить, и еще боюсь, что могут уволить из-за Геннадия Петровича.
— Почему это? — Глаза у кассирши расширились, и стали больше очков. Она почти протянула мне деньги, но убрала руку назад.
— Он говорит, что берет стройматериалы под зарплату, но есть основания не верить этому.
Во всей бухгалтерии повисла гробовая тишина. На меня смотрели, как на человека, только что попавшего в расстрельный список.
