Василиса поспешила как можно быстрее покинуть палаты царские, слишком уж многозначительно в ее сторону Кощей поглядывал. Не до разговоров сейчас. А ведь начнет обязательно отношения выяснять да доказывать что-то. Понятно, отчасти сама она виновата, все из себя обиженную строит. Да только раз начала, так и доводи дело до конца, иначе от Марфы этой не избавиться. Уже на базаре шептаться начали, что изведет эта змеюка Ягу, как есть. Сама девушка не была в этом так уверена, но переживала, что наставница осерчает, да превратит женщину во что-то непотребное. Потом попробуй, расколдуй. В гневе такое наколдуешь, что после ни один бог не сможет обратно вернуть.
Быстро покинув совещательную комнату, девушка сбежала по лестнице, и выскочила со двора на улицу. Благо почти все внимание было сосредоточено на Горыныче. Змей устроился на заднем дворе, но головы его возвышались над забором, что отделял парадную часть от подсобной, и выводили очередные то ли изученные где-то, то ли самостоятельно сочиненные песни. Возле подворья собрался простой люд из тех, кого просто так не пустят. Чуть поодаль Вася заметила пару жрецов, с опаской косившихся на Горыныча. Жаль, капюшоны не давали рассмотреть выражение их лиц, но что-то подсказывало юной бабе Яге, что они как минимум озадачены.
Решив, что проблемы жрецов на данном этапе ее не волнуют, Василиса поспешила к своему домику. И без того весь день там не была. Осликов кормить надо, Кешу. Соседка за настойкой должна скоро зайти, да еще пара уроков Яги до сих пор не выучена. Понятно, что общественные дела важнее, но сейчас с нее ничего больше не получить. А личное придется оставить стоит до тех пор, пока с проблемами текущими не разберутся. Костю, скорее всего, Елизар Елисеевич с войском отправит, чтобы мощь колдовская силу ратную поддерживала. Она же в городе останется, в крайнем случае, их с Ариной Романовной Горыныч переправит туда, где лекари нужны будут.
Выскочивший на крыльцо Кощей беспомощно огляделся. Спрашивать, не видел ли кто девушку, смысла не было. Все внимание приковывал к себе главный певец Московии. Разве что жрецы могли чего заметить, но общаться с ними не хотелось. Сплюнув в пыль, Константин отправился в дружинный дом. Давно он там не ночевал, стоило выяснить, за чем надобно посылать к Яге, или на рынок наведаться, а то и вовсе к кузнецу царскому на поклон идти.
Воины встретили своего товарища и командира радостными приветствиями и беззлобным подшучиванием на тему Марфы-гадюки. Кто-то поинтересовался, правда ли, что ребенок у нее от Кощея, на что колдуну только и оставалось руками разводить. Отшутиться не получалось, разве что змия зеленого помянуть, который память отшиб, да и дело давненько было, больше года, почитай, прошло.
