— Надо же… ты разочаровалась в нем, — усмехнулась я. — Не прошло и… сколько там, Иа?
— Чуть больше пяти лет, — цыкнула она в трубку. — Но сейчас не о том. Ты где вообще?
— Я потому тебе и звоню. Я в прошлый раз не очень внимательно слушала… Так что расскажи мне все, что знаешь о Соколове.
— Соколовском ты хотела сказать?
— Какая разница, — разозлилась я. — Он… — я запнулась, потому что у меня внезапно не хватило слов охарактеризовать мужчину. Но факт оставался фактом: он был необычным и каким-то не вписывающимся в привычные рамки.
— Что он? — насторожилась подруга.
— Ничего. Я у тебя спрашиваю, что он.
— Да не знаю я о нем ничего. Он в офисе за полгода моего пребывания здесь был пару раз, не больше.
— Иоанна, я никогда не поверю, что ты больше ничего не знаешь.
— Ну, он мутный, Мир. В том плане, что… как бы тебе объяснить? Он ставит себя так, словно он не штатный юрист. Да, последние три года это именно так, он высоко взлетел. С тех пор как Самойлов дал ему толчок. Но Соколовский и до этого вел себя так, как будто он хозяин всего и всея.
— А ты-то откуда знаешь, что было три года назад? — Я крутанулась на кресле и поднялась. — Если видела его всего лишь два раза.
— Мира, ты думаешь, мы тут не сплетничаем? Но вообще это все моя предшественница Мария Павловна. Она еще когда в самый первый раз увидела, как я засмотрелась на Соколовского, так сразу и вставила мне мозги по первое число.
— И чем же таким она тебе их вставила? — Я подошла к шкафчику с лаками и стала искать свой любимый, серебряный.
— Ну как чем? Мира, я же тебе уже все сказала. Мутный и непростой.
— Понятно все, — скривилась я. — Много слов и ноль информации.
— Ну почему же ноль? У него нет среднестатистических клиентов. Почти все такие же богачи, как Самойлов. Только половина из них, если не все, нечисты на руку.
— Бандиты? — Я нашла лак и вытащила его из подставки.
— Огнева, не впадай в крайности. Мы не в девяностых живем, но…
— Вот именно, что но. Иа, ты меня еще больше запутала. Я не знаю вообще, что думать. — Я прислонилась спиной к стене и тяжело вздохнула. — Он предложил мне сделку в обмен на половину моих денег.
— Вот! — взвизгнула подруга. — Я же говорила, что он мутный.
— Но ему не нужны деньги, понимаешь?
— Это он тебе сказал?
— Нет. Он, наоборот, пытается, то есть пытался, — поправилась я, вспомнив наш сегодняшний разговор, — меня в этом убедить. Но я же хоть и наивная, но не настолько. Он в такой квартире живет, ты бы видела. Она даже для меня шикарная, понимаешь?
