Тот догрыз косточку, обернулся к савори, неуверенно рыкнул и вдруг отчаянно завилял хвостом.
- Иди ко мне, моя лапочка! – Алиса счастливо улыбнулась и протянула к нему руки.
Вирт послушно пошел к ней. За ним по траве поплыла тень ящера.
- Какой ты у меня хороший, - между тем продолжала задабривать пса Алиса, - солнышко, умничка, красавчик!
Вирт бухнулся ей в ноги, перевернулся кверху пузиком, поджал лапки и от счастья заскулил. Савори наглаживала белоснежное брюхо, перебирала пальцами шелковистую шерсть и горько жалела, что это чудо не удастся забрать с собой.
- И почему ты всего лишь видение? – спросила она, глядя в черные умные глаза оборотня. – Я бы с тобой ни за что не рассталась. Я бы взяла тебя себе. Мы бы с тобой показали этим заносчивым курам кузькину мать.
Перевертыш внезапно вскочил и зарычал, глядя куда-то за спину савори. Алиса обернулась. На них надвигался гигантский паук, Блестящая, антрацитово-черная махина высотой никак не меньше четырех метров. Девушку сковал страх. Паук на ходу поскрипывал бронированными лапами. Но двигался при этом так плавно и грациозно, что почти не приминал траву. Он был ужасен в своем совершенстве. Абсолютная машина для убийства. Вершина эволюции.
Алиса прикрыла ладонью рот, чтобы не закричать. Пес сорвался с места и с рыком бросился на чудовище. То небрежно отмахнулось от шерстяного комка лапой и располосовало его надвое. Савори увидела, как половинки тела вирта тают в воздухе, расползаются клочьями тумана, не долетев до земли.
- Это все видение, это все иллюзия, - прошептала она, - этого нет. Я сейчас проснусь, обязательно проснусь!
А паук приближался. Его взгляд умный, совершенно человеческий лишал Алису воли. Она зажмурилась. А когда открыла глаза, черная туша возвышалась над ней, закрывая небо.
- Прости, - раздался чарующий мужской голос.
Из брюха паука выдвинулось огромное жало и вонзилось Алисе в живот. Боли не было. Страха не было. Ничего не было, даже животного желания выжить, присущего всем тварям на земле. Савори обмякла.
Чудовище, ловко перебирая лапами, обмотало ее паутиной, подвесило под брюшко и понесло, покачивая в такт шагам.
- Несет себе муху на обед, - обессилено прошептала девушка.
- Не совсем так, красавица, - ответил паук. И в голосе его была такая горечь сожаления, что Алису пробрало до мурашек. – Не совсем так. Не себе…
И савори потеряла сознание.
- Открываем глаза, просыпаемся, - голос мастера Лана звучал, как сквозь вату. – Просыпаемся.
