— Сейчас начнется про волшебный карьерный рост, зарубежные контракты, гонорары в валюте, — шептала Яна подруге. — Теперь представь, следом вылезу я — типичная провинциалка, никакого успеха в карьере…
Одноклассники со вниманием отнеслись к рассказу звезды подиума. Лишь Толик суетился: поглощал водку полными стопками, шумно закусывал, демонстративно гремел тарелками. Яна решила, что ему тоже претит выступать перед изысканным обществом, и бедняжка готовит побег. Правда, способ выбрал не слишком правильный: напьется вдрызг и слушайте ребята автобиографию в деталях.
— После окончания Челябинского пищевого института работала технологом на пивзаводе, — вела жизненную летопись Полина. — Прошло несколько лет, и я…
— …рассказывать, что сто лет замужем, двое детей-оболтусов, шесть соток земли с мутной дачей? И зачем я сюда приехала? — ужаснулась Яна.
— …полгода, как исполнительный директор предприятия. Не замужем, воспитываю дочь, — ловко закруглилась староста и с царственным видом опустилась на стул.
— Кино про Полину сняли, — завистливо вздохнула Яна. — Москва слезам не верит.
— Я смотрела! — взорвалась эмоциями Вероника.
— Хорошая история, жизненная. Согласно сценарию, героиня должна выйти замуж за рабочего в грязных ботинках и с бабкиным самоваром.
— Ты не поняла главного, — вмешалась Оля. — У будущего мужа — золотые руки.
Яна уставилась на свои руки. Пришла в себя от пинка по ногам и настойчивого шепота.
— Вставай и рассказывай. Народ ждет.
— Только не говорите, что моя очередь! — испугалась Яна. — После успешного пивзавода моя история вообще никак. А, ладно! — решительно выдохнула и поднялась из-за стола.
Все силы ушли на возвращение голоса, в голове — ни одной путевой мысли. Она забавно поклонилась.
— У меня скромные достижения. После школы я. я струсила и подалась в техникум. И только спустя семь лет, при муже и с детьми, поступила в университет на заочное…
Звон разбитой посуды и рев Толика заставили Яну плюхнуться на стул: ноги подкосились.
— Университеты, институты… вот вы у меня где! — дурным голосом орал скандалист, угрожая кулаком перепуганной Войтовской.
Он враскачку поднялся, потянул за собой скатерть, отшвырнул в сторону кусок хлеба.
— Я академий не заканчивал и получаю побольше вашего! Рабочий четвертого разряда, прошу любить и жаловать. Золотые руки! И меня це-енят! — последнее слово он произнес с дрожью в голосе и хлопнулся на место: Луиза дернула буяна за рукав.
— Закусывай, — она придвинула тарелку и вложила ему в пальцы вилку.
