* * *
Документы на развод я пролистал лишь мельком. Кэтрин ничего не требовала и даже не претендовала на совместное имущество. По умолчанию предполагалось, что Энн будет жить со мной. Моя жена безжалостно вычеркнула из своей жизни не только меня, но и нашу дочь. Понимая, что мы ей безразличны, подписал все бумаги и переслал их в бюро разводов. Оставалось только ждать.
Все то время, что мы жили одни, я пытался разрушить патологическую привязанность моей дочери к Монике. Несколько раз давал ей выходной под предлогом того, что у меня свободный день, и я с Энн побуду сам. Сам же приглашал в эти дни нянь из различных агентств с прекрасными рекомендациями, но каждый раз вечером возвращаясь домой, слышал от этих женщин одно и тоже:
— Ваша дочь не вступает в контакт. Девочка не разговаривает, не кушает, просто молча сидит в своей комнате за столом и постоянно рисует каких-то высоких людей, больше похожих на монстров.
Каждая новая приходящая няня, сама отказывалась от предлагаемой работы после проведенного дня с Энн. Все они твердили одно и то же — у девочки очень странное поведение. Но она была обычным ребенком, я же знал это, и мне было непонятно, почему все они говорят, что моя дочь не такая, как другие дети. Самое интересное Энн ничего не рассказывала Монике о моих экспериментах или рассказывала? Женщина же просто тактично не поднимала этот вопрос. Все вроде шло как обычно, но как-то на выходных, приехав к Морелли за Энн немного раньше назначенного срока, и застав там нашу няню, я был крайне удивлен.
— Почему Моника у вас здесь с Энн? Ведь девочка в гостях у родных бабушки и дедушки. Вы что не справляетесь сами? — спросил я у Сесилии. — Зачем тогда просите привозить ее как можно чаще? Если вам тяжело с ребенком, то я сам могу проводить выходные с дочерью.
— Мы просто не хотели огорчать тебя Грег, зная, как болезненно для тебя все то, что связанно с Кэтрин. Но девочка… Оставаясь у нас, она только и говорила о няне, бесконечно спрашивая, когда та придет. Иногда плакала, а в конце дня и вовсе замыкалась в себе, не разговаривая ни с кем. Мы посоветовались и решили, что ничего страшного не случится, если Энн у нас будем вместе с Моникой. Видимо ваш развод очень сильно морально травмировал ребенка, хотя внешне этого как — будто не видно.
— Вы должны были рассказать мне обо всем, — нахмурился я, обдумывая всю ситуацию.
— Извини, Грег. Мы хотели, как лучше, — развела руками Сесилия.
