- Так, - решительно произнес Борис, сдвинув брови. - Я всё понял и завтра едем обратно.
- Вот-вот, - одобрительно закивала бабуся. - Надо им все вернуть и накостылять, чтобы больше такого не было.
- Ба, - привлекла внимание старушки Маша. - Давай без угроз и драки.
- А это уже не от нас зависит, - покачала головой баба Эля. - Если примут всё без разговора, то и мы уйдем с миром.
С этими словами пенсионерка вышла из теплицы, оставляя парочку наедине.
- Какого черта? - задумчиво спросил Борис, растерянно посмотрев на Машу. - Кто-то меня надул, а я и не понял?
- Очевидно, скоро начнется сказка "Бабуля и злобный медведь против Виноградовки", - закатив глаза, простонала женщина.
Натура медведей была неоднозначной и Маша прекрасно об этом знала. Они никогда не желали чужого, но своего не отдавали даже клочка. Если обмануть оборотня, это не пройдет даром, а уж если это медведь, то жди беды.
- Почему только злобный медведь? - вдруг спросил Дима, прислонившись к косяку двери. - Меня тоже провели, как щенка.
Волк был мрачен и явно недоволен услышанным.
- Завтра едем в Виноградовку, - вздохнул Борис.
- Не наломайте дров, - тихо произнесла Маша. - Позвольте бабуле самой решить проблему. С вас достаточно будет грозно постоять рядом и молчать.
Ночью ласки не случилось, ибо во дворе грибники все еще усердно работали, раскладывая добытое в марлю, чтобы просушить. Бабуля осталась присматривать и руководить волками, а Дима ушел в домик председателя работать, пока медведи улеглись спать.
- Борь, - прошептала Маша. - Спасибо за подарок, но телефон слишком дорогой. Даже в нашей деревне это известно.
- Брось, Машунь, - хмыкнул медведь, крепче обняв её и чмокнув в лоб. - Твой сдох, так что все равно надо было покупать новый. А этот хороший и фотки будут четкие. Те, что на флешке, немного размыты.
- Я начала снимать бабулю, когда та вдруг попала в больницу, - печально вздохнула медведица, прильнув к нему. - В тот момент впервые поняла, что она не вечна и уже стара. Когда мамы не стало, мы оказались вдвоем и бабуля внезапно зачастила в больницу. Сколько мы хворей преодолели - не счесть. С каким трудом заставила её бросить курить, но вот от самовара никак не отучу.
- Ты хоть как-то её можешь усмирить, - хмыкнув, вставил Борис. - А вот я на своего батю вообще не могу повлиять. Для него есть два мнения: его и неправильное. Он громкий и всё делает по-своему.
- Ты такой же? - мягко спросила Маша.
- Если бы я был таким, - лукаво ответил медведь, взглянув на неё. - Тут началась бы война, а мы ругались бы каждый день, но я все равно трахал бы тебя до изнеможения, но сразу и без разговоров.
