Так тротуар от посоха слепца
И за молочный краешек бордюра,
От появленья скорого резца
Распухший будто — грубая фактура
Стальной решётки, так за квадратуру
Свою, пока незначимую, круг
Большого люка пятился вокруг.
И если бы творение — халтура,
То не чего-то большего, чем люк.
И балахоны пятились чувих
От на мосту грибков туберкулёза,
И выносили душный дробовик
Греметь по нам испуганные грозы,
Так нами сито было, были просо —
Две пары губ, над городом зигзаг —
Одновременно, действие и злак.
А люк труба был, сфера и кристалл,
Вокруг всё пятилось, помимо этой смычки
И чудака, что песенку свистал
Наоборот. И два его сынишки
Отстав, стояли в собственной припрыжке.
Один — застрял, второй — его тащил.
Так было долго. Кошечка (почин!)
Упала в люк. Гремело раньше вспышки,
Со смыслом даже больше, чем большим.
