Встретили его молчанием и ошарашенными взглядами.
– Будем считать, что меня поприветствовали и теперь провожают на ночлег, – иронично протянул повелитель.
Делилонис еле сдержал ехидный смешок.
Зэйшер опомнился первым и выполз вперёд.
– Прошу, следуйте за мной, повелитель, – с поклоном произнёс он.
Дейширолеш перехватил за шиворот готового смыться ещё раз сына, подхватил под руку жену и пополз вперёд, даже не дожидаясь Зэйшера. Тот поспешил обогнать повелителя, чтобы показать дорогу к дому.
– М-м-да, – протянул Делилонис, почёсывая Ракшан между ушами. – Торжественной церемонии не вышло. Но оно и к лучшему: наагашейд же терпеть не может церемоний. Думаю, пора разместить всех остальных.
Один из наагаришей, крупный наг с короткими золотистыми волосами, отмер и поспешил согласиться.
– Да, конечно. Сейчас всех разместим.
– Чур меня отдельно от него! – пробасил Вааш и ткнул пальцем в Ссадаши.
Губки того плаксиво изогнулись.
– Но я боюсь спать один!
– Поверь, со мной спать будет ещё страшнее, – пообещал Вааш.
Домик, выделенный наагашейду, оказался небольшим, как и почти все постройки в поселении, одноэтажным и полностью деревянным. Зэйшер, помнивший о неприхотливости наагашейда в быту, не переживал, что тому что-то не понравится. Несколько минут назад не переживал. Сейчас, глядя на неспешно переваливающуюся наагашейдису, наг корил себя за то, что не распорядился постелить больше шкур или хотя бы растопить второй очаг.
Но наагашейд не обратил внимания на его нерасторопность. Его интерес был прикован к супруге и деятельному сыну, поэтому то, что в доме всего две комнаты и весьма скромные удобства, осталось им незамеченным. Наагасах Риалаш, едва оказавшись в сенях, ринулся в самую большую комнату.
– Куда?! – рявкнул ему вслед отец. – Живо снял нахвостник!
Мальчик раздражённо сбросил нахвостник и с энтузиазмом рванул дальше, скидывая с себя варежки, шапку и шубу. Наагашейд только недовольно прицокнул, глядя усеявшую коридор одежду, и опустился, чтобы помочь жене снять обувь. Зэйшер всё это время истуканом стоял на пороге, наблюдая, как повелитель помогает жене разоблачаться.
Едва тяжёлая шуба покинула плечи наагашейдисы, Зэйшер почувствовал озноб. Впервые он видел настолько большой живот. У него самого было трое детей, но живот собственной супруги даже на самых последних месяцах беременности казался ему куда меньше и аккуратнее. В сердце закрались нехорошее предчувствие и опасения. А вдруг с ребёнком повелительницы что-то не то? Вдруг роды пройдут плохо?
