- К одиннадцати мы вернемся, мисс Ифосс. Вот номер телефона. - Миссис Датт улыбнулась, и через минуту за ней мягко захлопнулась дверь.
Здесь все настоящее, думала мисс Ифосс. Вот херес. Вот телевизор. На кухне поднос с моим ужином. Все это настоящее, мистер Саммерфилд просто выжил из ума. И только после ужина ее надоумило раз и навсегда убедиться в том, какое у нее положение в доме. Нужно подняться наверх и взглянуть на дитя. Тихо ходить она умеет, разбудить ребенка не должна.
Первая комната была захламлена чемоданами и картонными коробками. Из второй доносилось дыхание: она правильно шла. Щелкнув выключателем, она огляделась. Комнатка была веселая, с карликами на обоях. Стояла лошадь-качалка, лежала груда разноцветных кубиков. Дальний угол занимала большая колыбель, очень большая и очень высокая, а в колыбели спал очень старый человек.
Когда Датты вернулись, мисс Ифосс ничего им не сказала. Ей было жутко, а почему жутко, она и сама не понимала. Она не чаяла добраться домой. На следующий день она позвонила племяннице в Девоншир и договорилась немного погостить у нее.
О Даттах мисс Ифосс никому ничего не сказала. На свежем воздухе она набралась сил и через пару недель вернулась в Лондон окрепшей физически и духовно. Она открыткой известила Даттов, что решила не оставаться больше с малышом. Она не стала объяснять почему, только написала, что, надеется, они ее поймут. После этого она, как могла, постаралась начисто выбросить Даттов из головы.
Прошел год или около того, и в серое холодное воскресенье на бульварчике неподалеку от ее дома мисс Ифосс увидела Даттов. Они сидели на скамейке, тесно, по-сиротски прижавшись друг к другу. И что-то, а что - она никогда не сможет объяснить, толкнуло мисс Ифосс подойти к ним.
- Добрый день.
Датты обратили к ней свои строгие, несчастные личики.
- Доброго здоровья, мисс Ифосс, - сказал мистер Датт. - Давно вас не видно, давно. Как чувствуете себя в такую слякоть?
- Спасибо, хорошо. А вы? Как вы живете-можете, миссис Датт?
Мистер Датт поднялся и отвел мисс Ифосс в сторону.
- Берил совсем раскисла, - сказал он. - Микки умер. С тех пор Берил сама не своя. Понимаете наше состояние?
- Мне так неловко.
- Я стараюсь развлечь ее, но боюсь, мои старания напрасны. Меня это тоже сломило. Плохой из меня утешитель.
- Не знаю, что и сказать, мистер Датт. Какое горе.
Мистер Датт взял мисс Ифосс под локоть и вернулся с ней к скамейке.
- Я сказал мисс Ифосс, - сказал он жене. Миссис Датт кивнула.
