Обводит глазами зал и его внимательный цепкий взгляд вдруг останавливается на мне.
По позвоночнику пробегает холодок.
Несколько секунд он смотрит прямо мне в глаза, точно так, как в коридоре. Пристально, будто узнал.
Боже. Эти несколько секунд кажутся мне вечностью. Я начинаю усиленно краснеть.
— Давид Георгиевич, расскажите пожалуйста о вашей последней, такой нашумевшей сделке, — раздается вдруг с последнего ряда голос какого-то парня.
Бергман отвлекается от разглядывания меня и переводит взгляд на задавшего вопрос. Слава богу.
— Что ж, — произносит своим красивым, хорошо поставленным голосом, — все это есть, конечно, в моем Твиттере, но расскажу, если интересно.
— Да, очень, — доносится со всех сторон.
— Ладно. Итак, все очень просто, как и все гениальное. На данном сервисе (он называет), я взял кредит под залог части своих биткоинов и приобрел на них токены одной известной биржи (он опять называет, а я на всякий случай записываю). На эти токены я купил токены вот этой децинтрализованной биржи (называет) сразу на два миллиона. Играть, так по-крупному. Согласны?
Зал одобрительно гудит.
— Так вот. Я начал продавать эти купленные токены по рыночной цене. А поскольку их у меня оказалось очень много, цена на эти токены начала падать. Следовательно у других участников рынка начало выносить стопы.
Цена начала падать ещё сильнее, обвалилась в десять раз.
Тогда я начал снова их откупать, но уже соответственно по цене в десять раз меньше. Что, как вы уже догадываетесь, оказалось очень выгодным.
Купленные таким образом токены я снова перевел в криптовалюту биржи, на которой брал кредит. Выплатил кредит. Все остальное пошло мне в прибыль. Вот, собственно, и все.
— Подскажите, и какова оказалась ваша прибыль, полученная за день?
— Хм…дайте подумать. Что-то около двадцати четырех миллионов долларов.
По залу проходится удивленно-восхищенный ропот.
— Говорила я тебе, что он миллиардер, — толкает меня в бок Даша.
— Ага.
— Сорок пять миллионов долларов за день! Охренеть. С такими доходами и правда можно на личном вертолете летать. Да что там, на вертолете, на самолете, реактивном. На космическом корабле.
— Странно, что он еще не окружил себя охраной, а так спокойно расхаживает по улицам. Лекции вот ведет.
— Ну, в других странах это в порядке вещей, может еще не перестроился на наши реалии. Нам то даже лучше, грех жаловаться.
— Давид Георгиевич, скажите, — снова спрашивает кто-то из студентов, — а вы на сто процентов были уверены, что этот алгоритм сработает?
