- Ну что, будем вы….тся? Снимай платье ложись и раздвигай ноги - муж пришел.
Тина не шелохнётся. Тогда он подошел, положил руки ей на плечи. Секунду сквозь запах алкоголя он почувствовал аромат девушки. В штанах моментально отреагировал член. Давид стиснул руки Тины, резко повернул её к себе задом и толкнул на кровать. Задрал белую юбку свадебного платья, рванул кружевные трусы и обхватив ягодицы жесткими пальцами, натянул на себя бедра Тины.
Она вскрикнула, попыталась отстраниться, но прижатая к кровати с одной стороны, а к Давиду с другой, потеряла равновесие и практически сама расставила ноги. В тот же момент властная ладонь Давида подхватила волосы, сжала их в кулак и толкнула голову, с силой придавила к кровати, не давая сдвинуться с места.
- Ты думала я буду нежным, после того что ты со мной сделала? Думала, женился, значит простил? Не дождёшься. Теперь я превращу твою жизнь в ад.
Несколько быстрых движений и член его уперся в её промежность.
- Блять, действительно целка, - дернул на себя, - хорошо, что сберегла её для меня. Я это оценил.
Тина вскрикнула, схватилась за простынь, потянула и всхлипнула.
- Замужество детка, это тебе не поцелуи при луне.
Быстрыми короткими рывками он протиснулся до отказа и начал трахать её безучастно, как трахают шлюху, просто чтобы снять напряжение.
Редкие всхлипы даже нравятся. Пусть она сразу, с первого дня поймет, что романтики не будет. Он не знает что такое романтика. Только пустой, ничего не означающий трах. Чётко, быстро, без лишних соплей.
- Сука! – выкрикнул он в пустоту и кончил.
Оттолкнул бедра Тины, она упала на кровать и скрючилась перед ним. Краем платья оттер член и запихнул обратно. Застегнул брюки и пошел к двери.
Что-то вспомнил, вернулся.
- Когда я буду входить в эту комнату, ты должна ложиться и раздвигать ноги как можно шире, поняла. Либо становится на колени, чтобы сразу облизывать мой член. Ещё можешь становиться на карачки и подставлять свою жопу. Что-то такое детка, - склонился над ней, взял за волосы, приподнял голову и заглянул в глаза.
Лицо мокрое от слёз. Тело её вздрагивает и затихает. Тина скосила на него не моргающий, полный ненависти взгляд. Такой же темный, как и взгляд её матери много лет назад.
Давид оскалился. Потянул на себя голову Тины и впился в её губы жадным, глубоким поцелуем. Заставляя её выгнуться и с силой упереться ладонями ему в грудь. Она отталкивает, а он тянет, мощным захватом удерживая её затылок. А когда этот голодный поцелуй был окончен, Давид оттолкнул Тину и она снова свалилась на кровать.
