Тупица охранник не стал исключением.
- Спасибо, - проговорила я, стараясь не смотреть в его глаза, вошла в зал.
По стенам вокруг диваны. Стою посреди комнаты полной мужиков, и девок сидящих рядом с ними.
В этот момент я не вижу ничьих лиц, только одно…
Единственное лицо. Самое уродливое, самое ненавистное, самое плохое лицо во всей моей жизни. Вижу только его Барона. Главаря этой волчьей стаи и стайки шакалов.
В центре. По обе руки две проститутки обнимают и довольно улыбаются.
Несколько секунд я, как загипнотизированная смотрела на него. Опомнилась, поставила поднос на стол, выпрямилась и снова смотрю на самого мерзкого отвратительного, ненавистного человека во всём этом мире.
Он смеется, открыв рот. Подносит к губам сигарету и щурится от дыма.
Сейчас или никогда.
Рука моя скользнула в карман, нащупала рукоятку маленького пистолета. Я быстро достала его и наставила на свою мишень – на Давида Ольшанского, по прозвищу черный Барон.
- У неё пистолет! - закричал кто-то.
- Гори в аду! – выкрикнула я и нажала на курок.
Прогремел выстрел.
- Сука, бойцы, кто её сюда пустил? Урою каждого, за что я плачу вам бабки… - проговорил Ольшанский, с каждым словом слабея.
Схватился за шею и начал медленно оседать.
Одна из девок возле него пронзительно закричала.
Тяжелый удар по плечу заставил меня выгнуться от боли. Но мне уже было всё равно. Потому что увидела собственными глазами, как умирает эта мразь.
Замельтешило, забегало перед глазами. Острая боль пронзила тело Давида, он схватился за шею. Почему именно за шею? Ощутил, как под пальцами хлюпает. Вытянул руку и в неясном, раздражающем свете увидел бурую жижу похожую на кровь.
- Барон, Барон, смотри на меня, смотри на меня! - кричит кто-то и он смотрит, со всех сил открывает глаза, но ничего не видит. Только тени, кривые и пугающие, будто черти набежали растерзать его, в тот момент, когда слабость сковала тело.
Много рук схватились за него, все и сразу. Сейчас разорвут. Это расплата.
Вот он день икс.
Но почему так неожиданно. Без предупреждения Он ещё столько всего не успел, столько не сделал.
Ничего не сделал. Ничего не оставил после себя. Раздерут коршуны всю империю, разорвут на куски демоны. Как жаль. Он так долго её создавал.
Мысли бегут, догоняя одна другую. Сознание бросает из стороны в сторону.
- Барон держись! – откуда-то сверху.
- Давид вы меня слышите?
Среди темноты светлое пятно.
Что ещё за херня?
- Его фамилия Ольшанский, дура ты! Не знаешь Ольшанского!
