Папку я вечером обнаружила с заметками ба и запиской
«Огонь! Вечером обсудим».
— Так ты не только стихи у меня пишешь? — сказала она мне, наливая чай. — почему не показывала?
— Хотела хорошенько отшлифовать. Ты же сама учила, жемчуг нуждается в полировке.
— Это какая по счету полировка? — усмехалась ба.
Лизи не могла не узнать об этом, и после кучи ругани в мой адрес о ненадлежащем утаении информации от подруги, я получила от нее взрывную поддержку, ощущая себя чуть ли не вторым Шекспиром. Конечно, я понимаю, поддержка близких не может быть объективной, но иногда это и не важно. Она в любом случае ценнее всего остального, и именно она дарит силу и ощущение крыльев за твоей спиной.
Через две недели пришло письмо из драм кружка о принятии пьесы. И пришло мое время отчитывать ба с Лиззи, сидящих на кухне и опустивших головы.
— Как вы могли за моей спиной отправить пьесу? — негодовала я.
— Это все я! — в голос отвечали они, прикрывая друг друга.
Моего гнева хватило на пару часов. В отличие от Лизи, способной вычеркивать человека из жизни на более продолжительные сроки, у меня редко так получается. Я вспыхиваю быстрее, чем она, но и успокаиваюсь намного быстрее. Мне даже не нравится эта черта. Что за тряпка, которая тут же все прощает? Но ба учит ценить каждую минуту и не тратить ее на ссоры и ругань с близкими. «Наслаждайся каждой секундой» говорит она мне.
Поэтому через пару часов мы сидели втроем, уплетая бабулин тыквенный пирог и обсуждали, как однажды я стану второй Джоан Роулинг.
— Вообще-то я бы хотела снимать кино, — смущенно добавляю я. Лизи тогда поперхнулась, и я бы почти обиделась, если бы она искренне не добавила:
— Я тоже об этом подумала! Только об актерстве. Помнишь, как ты классно играла старуху и ту ведьму злую, аж дух перехватило, а еще больную в тех школьных постановках?
— Моя внучка станет звездой, — подмигивает ба.
— Почему, кстати, ты никогда не пробуешься на главные роли?
— Тоже самое ей говорю. — ба кладет нам еще по одному куску. — Это бы помогло тебе с твоим стеснением.
— Да! Мисс Райт вы тоже были в шоке? Я первый раз поверить не могла, что это моя Хлоя-моня, когда она смеялась в роли ведьмы, аж мурашки были.
— Да ладно тебе, — чувствую огонь на щеках. — Мне нравятся небольшие и необычные роли. В них можно быть совсем другой.
— Вот смотрите, она даже при нас покраснела! — тычет в меня подруга. — Что за человек?
— Ну что, этот му**… ой, то есть, профессор Мурдок, поставил тебе отлично? — раздается из кухни бабушкин голос, вырывая меня из воспоминаний.
