Вот и сейчас незнакомка была уже во власти Ринго – внимала его словам, ловила его дыхание, трепетала в предвкушении. Её растерянный и затуманенный афрозадиаком рассудок медленно, но верно прощался с хозяйкой, а взгляд жадно порхал по лицу Ринго, всё чаще касаясь губ. О да! Ринго знал о своём даре вмиг завладевать помыслами девиц. Умел в секунду становиться для них центром вселенной. И пользовался этим. Какой бы идиот не пользовался?!
— И я тебе обещаю, — бархатным шепотом проникал глубже в разум жертвы, – мы подружимся! – подмигнув, пристрелил жертву на раз.
— А ты тоже летишь в межмирье? – распахнула просохшие глаза незнакомка.
— Угу, — значимый кивок. Мазнув взглядом по толпе, — смотрел ли кто, но убедившись, что все заняты прощаниями и обниманиями, шепнул, будто вселенскую тайну решил поведать: — Только, чшш — никому! – прошелестел на интимной частоте. — Я тоже улетаю в межмирье!
— Это так... хорошо, — засияла незнакомка. Ринго едва усмирил порыв девчонку на плечо закинуть и куда-нибудь в тихое место уволочь. Вроде не время и не место для взыгравшего либидо. Потому продолжал расточать флюиды обольщения:
— Я – Ринго, — поиграл бровями.
— Тот самый Ринго? – в изумлении шарахнулась к окну девчонка, чем вызвала неописуемый приступ смеха. И Ринго поржал. Чуть откинул голову и поржал. Чисто, открыто и так громко, чтобы все видели, как ему охренительно хорошо! Что его компания самая крутая... И офигительней Рин собеседника не бывает. Да! Он есмь бог!
— Да, детка, это я! – широкий жест – руки в стороны, дабы все видели кто их король. — И пока я весь твой!
— Мило, — не то икнула, не то заулыбалась незнакомка. — А я Карина и я не против дружить!
— Дружить, — попробовал на вкус слово Ринго, отчётливо понимая, как именно он имел дружить с красивыми девчонками. И как ему особенно нравилось... А картинки не заставили себя ждать.
— Ринго! – повелительный голос отца, всегда, когда звучал неожиданно и за спиной вызывал вспышку страха. Вот и сейчас Ринго чуть тряхнуло. Не то, чтобы обмочиться хотелось или в угол забиться – просто жутко неприятно, когда рычат, отрывая от важного.
— Да! – нехотя повернулся Рин, всем видом показывая, как недоволен, раздосадован некрасивым, бестактным поведением отца.
— Заканчивай заниматься посторонним. У тебя сестра уезжает. Будь добр, удели ей немного своего столь дорого времени! – нужно отдать должное, при толпе батя умел свой гнев обратить в нечто... очень внушительное и легко понятливое. Такое объёмное, что Ринго от гордости раздувался и ощущал свою значимость как никогда.
