— Где ее комната?
— Вот она, сэр Николас.
Молодой человек ударил рукояткой шпаги в тяжелую дубовую дверь.
— Мадам, мадам Кредитон, что с вами?
Из-за двери донесся стон.
— Открой, я слышу, как кричит женщина… Выходи…
Из-за двери снова раздался стон, от которого кровь стыла в венах.
— Черт бы тебя побрал! — с яростью воскликнул сэр Николас. — Выходи, Нэд Кредитон, или я прикажу взломать дверь и собственноручно прикончу тебя.
В ответ раздался взрыв безумного смеха.
— Кто-то из них сошел с ума! — пробормотал Мэтьюз, пятясь от двери.
Внизу, за входными дверями, послышался шум.
Зазвонил дверной колокольчик, раздались голоса снаружи; Мэтьюз спустился и открыл дверь, и сэр Николас, посмотрев вниз, увидел в лунном свете грязную телегу, покрытую пеной лошадь и кое-кого из пришедших проститься с Робертом Хорном в дом Гуди Бойл.
— Мы привезли сквайра Кредитона, — сказал один из них; остальные сняли с телеги тело и понесли его, освещенные тусклым светом луны.
Сэр Николас спустился вниз, потому что старик Мэтьюз только и мог, что читать молитву.
— Это Эдвард Кредитон, — повторил бродяга, входя в дом. — Он был одет во все свое, кроме плаща и шляпы, лежавших под кроватью; часы и цепочка, печать и бумаги в его карманах, — так что никакой ошибки быть не может.
Они положили тело на стол, за которым он так часто сидел, ел, пил и ругался; сэр Николас пристально смотрел на него, держа в руках фонарь.
Это был Эдвард Кредитон, в этом действительно не могло быть никаких сомнений, хотя его лицо было искажено мукой внезапной страшной смерти.
— Мы так и не нашли Роберта Хорна, — пробормотал один из бродяг, подходя ближе к камину и протягивая к огню окоченевшие руки.
Мэтьюз упал на колени, но не смог произнести ни слова.
— Но кто же, в таком случае, там, наверху? — грозно спросил сэр Николас. — Кто там, с этой несчастной женщиной?
И он уставился на тело ее мужа.
Мэтьюз, любивший свою госпожу, словно своего маленького ребенка, начал стонать и что-то бормотать.
— Разве он не предупреждал, что она станет его? И разве этот негодяй не сам поменялся с ним местами? О Господи, разве он не пришел исполнить данное им обещание…
— Но Роберт Хорн мертв. Я сам видел его тело, — сказал сэр Николас и поставил фонарь, поскольку его рука дрожала так, что пламя колебалось от порывов ветра.
— Ах! — воскликнул старый Мэтьюз, вставая на четвереньки, в одной рубашке, — но разве дьявол не мог одолжить ему чужое тело, чтобы он мог исполнить данное им обещание?
