– Потому что об этом упомянуто в этой самой характеристике, которая больше всего напоминает официальное представление к правительственной награде. Теперь ваша очередь, Юрий Андреевич – сказала Эсфирь Эмильевна.
– Скажите, Иван Иванович, а фамилия Берберов вам знакома? – спросил Юрий Андреевич.
– Берберов? Нет, никогда не слышал. А что?
– Вы подумайте, может бабушка ваша когда-нибудь вскользь упоминала эту фамилию или отец?
Иван задумался, но ничего не смог вспомнить и сказал:
– Я был поздним ребенком, так что к тому моменту, когда я стал что-то понимать, она была уже очень старая. А отец точно никакого Берберова не упоминал. А почему вы спрашиваете?
– А потому, что дом, из стены которого вывалился ящик с маской принадлежал Станиславу Германовичу Берберову.
– Так это же до революции…
– Нет, и после революции тоже. До революции в этом трехэтажном особняке помещалась подпольная типография, а в апреле восемнадцатого года два верхних этажа были отданы под школу-интернат для больных сирот, директором которого был Берберов, занимавший весь первый этаж.
– Он был педагогом?
– Нет, педагогом он не был – с какой-то жесткостью в голосе сказал Юрий Андреевич, помолчал, как бы беря себя в руки, а потом продолжил:
– Так, о господине Берберове мы поговорим чуть позже. Что касается ящика и маски, то наше расследование мы начали с того, что тщательно их изучили. Маска изготовлена из химически чистого серебра, чего вообще-то не бывает. На первый взгляд, это должно было быть литье с последующей ювелирной обработкой. но Альбина Степановна утверждает, что такой тонкости обработки изделия можно добиться только в том случае, если работать с воском, а уж никак не с металлом, и что ничего подобного, выполненного в металле, она в жизни никогда не видела. Теперь о ящике. Его стенки и крышка трехслойные: сталь, свинец и позолота. Мы обнаружили на внутренних поверхностях ящика и маски частицы радия. То есть, когда-то этот ящик был доверху наполнен радием. Посовещавшись, мы решили, что никого об этой находке извещать не будем, тем более, что радий там был в микроскопическом количестве и никакой опасности не представлял, так как прежде, чем замуровать в тайник, ящик, видимо, хорошенько почистили. Использовав свои связи в мэрии и небольшой подлог, мы добились наложения временного запрета на строительные работы и начали копать сами. На исходе первой недели раскопок, на нашу бригаду было совершено вооруженное нападение группой лиц, представившихся сотрудниками службы безопасности официального владельца участка, компании «Талант». Захваченные боевики никакой ценной информацией, видимо, не располагают, уверяя, что им нужно было всего лишь взять объект под свой контроль. С некоторым трудом удалось выяснить имя фактического владельца «Таланта». Им оказался Густав Теодор Кох, гражданин ФРГ и внучатый племянник военного преступника Эриха Коха, отбывавшего пожизненное заключение в Польше и скончавшегося там в 1986 году в возрасте 90 лет. В строительной компании, получившей подряд на снос здания, сообщили, что заказчик потребовал разрушить постройку, раздробить крупные обломки и ни в коем случае не вывозить что-либо с территории. В замурованных и тщательно замаскированных подвалах усадьбы мы обнаружили склеп или, точнее, могильник, заполненный человеческими останками со следами насильственной смерти и какой-то странной костной патологии. Большинство костей оказались детскими. Время захоронения определили примерно десятыми-двадцатыми годами. Это значит, что склеп пополнялся в течении десяти лет. В пятнадцати метрах от главного дома был обнаружен фундамент еще одной постройки, не обозначенной на топографическом плане. Это было сооружение, образовывающее правильный круг с диаметром ровно в десять метров. Раскопки показали, что это некий колодец или бассейн полутораметровой глубины. По словам рабочих, до разрушения над этим бассейном было куполообразное, на подобии планетария, сооружение без окон. Теперь о Берберове и о том, что связывает его с нынешним владельцем участка, господином Кохом. Станислав Германович Берберов родился в 1880 году. В 1916 году он вступил в ВКПб. С 1928 года являлся штатным сотрудником ОГПУ и имел звание комбрига (один ромб). То есть был большим начальником, оставаясь при этом директором детского дома. Интересно, правда? В тридцать втором году он отправляется в командировку в Германию, где в том же году публикует под псевдонимом «Пауль Коль» брошюру «Убожество жизни». По поводу этой книжки было написано несколько разгромных статей в немецкой периодике, где автора упрекали во всех смертных грехах, включая каннибализм. В следующем году «Пауль Коль» публикует еще одно сочинение «Управление страхом». Но это уже не брошюра, а прекрасно изданная книга в твердом переплете. Журналистских отзывов на эту книгу найти пока не удалось. Наконец, в тридцать шестом году Берберов, то есть «Пауль Коль», издает свой опус магнум под названием «Союз со смертью». Этот объемистый том получил благоприятный отзыв Рейнхарда Гейдриха, с которым Берберов четырежды, как минимум, встречался лично. Замечательно, что все эти три книги были переведены на русский язык и отпечатаны для служебного пользования в типографии ПУ РККА. Позволю себе предположить, что написаны они были как раз по-русски и лишь потом переведены на немецкий, хотя и выходили сперва в Германии. Затем, в тридцать девятом году, комбриг Берберов вступает в НСДАП. Это при том, что немцы не могли не знать, что Берберов: а) старый большевик и б) штатный сотрудник ОГПУ- НКВД. В сороковом году он отправился во Францию, где засветился в свите Штюльпнагеля. Достоверно известно, что он активно контактировал с русскими эмигрантами и, как говорят, кое-кому из них помог устроиться при немцах поудобнее. В апреле сорок первого года он побывал в Москве и ездил на Ближнюю дачу. Затем в его биографии небольшой пробел, но в середине сорок второго года он оказался в Восточной Пруссии, на сей раз среди приближенных Эриха Коха. Берберов, обладая какими-то необыкновенными полномочиями, принимает участие в допросах, но протоколов не подписывает, инспектирует склады так называемых трофеев, то есть ценностей, награбленных на оккупированных территориях, в том числе личных и государственных архивов, но и здесь умудряется автографов не оставлять. Он явно что-то или кого-то ищет на территориях, где безраздельно и безнаказанно свирепствует Кох. В конце сорок четвертого года Берберов снова прячется в тумане, вынырнув из него только в 1952 году, но уже в СССР. Здесь его называют «товарищ Стас» и есть надежная информация, что он снова побывал на Ближней даче. Заметьте, что ему на тот момент уже семьдесят два года.
