Однажды, когда Авигдор и Двора сидели в горнице и нежно ворковали, вспоминая свою ладную юную любовь и годы супружеского благоденствия, вошла в дом немолодая и бедно одетая женщина. Робость и дерзость смешались в ее взгляде. Недоброе предчувствие кольнуло сердце Авигдора. Он знал худое и ждал развязки, и уж нельзя более скрывать от Дворы.
– Мир вам, праведные родители, – волнуясь, произнесла вошедшая.
– Мир тебе, – ответила Двора.
– Мир тебе, – повторил Авигдор, – кто такая будешь?
– Я мать, – достойно ответила женщина, и голос ее дрогнул.
– Не плачь и говори, – сухо сказал Авигдор.
– Зелда, моя дочь, в беде.
– Ты пришла за помощью? – спросила Двора.
– Я пришла за честью!
– О чем ты, бедная женщина? – вновь спросила Двора и тревожно взглянула на мужа.
– Сладкая жизнь и сладкое неведение. Берл склонил Зелду к греху!
– О, горе! – воскликнула Двора, и слезы брызнули из глаз ее.
– Обратим его в радость. У меня и у вас, благородные родители, будет внук.
– О, горе, горе…
– Вымогательство! – возмутился Авигдор.
– Сватовство! – твердо заявила женщина.
– Что это значит? – спросила Двора, побледнев.
– Берл хочет Зелду в жены, а девчонка хоть и любила другого, теперь смирится!
– Наглость черни! – вскипел хасид.
– Мы не чернее вас!
– Негодное наставничество Меира! – возопил Авигдор.
– Не горячись, милый. А ты ступай, добрая женщина, мы обдумаем дело.
– Посоветуюсь с раби Айзиком. Возьми пока это… – сказал Авигдор, протягивая деньги незваной гостье. Та ушла, не взявши подаянья.
2
Некий хасид раби Меира, человек простой и небогатый, погиб и оставил вдову и двух детей – сына и дочь. Милосердный Меир взял сына к себе в ученики, а дочь, красавица Зелда, осталась с матерью. Как-то Берл увидал ее и влюбился. В богатом доме его друга Ашера требовалась работница, Берл порадел, и Зелду приняли в дом.
Хасидоборец Шимон, отец Ашера, воспитал сына в строгих правилах. Ашер хоть и скатился в скверну просвещенчества, но душу сберег в чистоте, робел пред женщинами и на Зелду не глядел. Раби Меир знал ветреный нрав Берла и остерегал от греха. Но не цадик, а шальная недобрая сила правила страстями молодого хасида, и он зачастил к другу в дом, и не отходил от Зелды, и любезно говорил с ней, и жадно смотрел на девицу.
Случай, и открылось Берлу, отчего горячие его взоры не проникали в холодное сердце возлюбленной. Нравился ей простой парень, портной, да и тот был к ней чрезвычайно расположен. Зелде постыло прислуживать в чужом доме, хотелось хозяйничать в своем, и ожидала она желанной перемены в судьбе. Пылкий хасид решительно восстал против посягновения на любовь. Что стоит сыну богача тайно похлопотать о рекрутчине для бедняка?
