— Я тоже буду молиться, — прошептала Лулу.
Судя по всхлипам, она уже плакала.
— Как близнецы?
Шестилетние братья Лу всегда были отличным поводом перевести разговор в более непринуждённое русло. С тех пор как их мать устроилась на вторую работу, Лулу практически воспитывала их сама, одновременно посещая занятия в школе косметологии в Овоссо[5]. Когда они учились говорить, то оба называли сестру «Лулу», а не Оливией, и теперь Кайли не могла представить, что её можно звать как-то иначе.
— В порядке. Шкодят, как и всегда. Не дай бог, я увижу ещё хоть одну ящерицу или скользкую лягушку, которую они привезут в своём грузовичке.
Кайли хихикнула, хоть и не смогла побороть укол зависти из-за того, что у подруги есть семья. Люди, с которыми можно вместе сидеть за столом, болтать, смеяться и спорить — всё то, что она потеряла, когда погиб отец.
— Люблю тебя, Лу. У меня всё будет в порядке, обещаю, — сказала Кайли, ощущая себя слишком уставшей для дальнейшего общения.
Девушка надеялась, что не соврала подруге. По крайней мере, она очень хотела, чтобы это оказалось правдой.
Когда в кармане у Кайли осталось меньше ста долларов, она подумывала отказаться от своей сумасшедшей мечты, которую преследовала в Нэшвилле. Её денежные запасы опустошались с невероятной скоростью — а всему виной почти две недели в отеле плюс питание и отсутствие работы.
В субботу ей отказали в четвёртый раз, и Кайли отправилась бесцельно бродить по городу, но куда бы она ни заходила, на должность официантки была очередь длиной в километр. И многие из кандидатов оказывались начинающими композиторами или исполнителями. Их было так много, что вряд ли хоть кто-то из них представит что-то новое и оригинальное на музыкальном поприще. Почти год Кайли копила деньги, чтобы купить отцу надгробие, и спустила их за две недели. Только в двух местах менеджеры приняли её резюме. В ресторане под названием «Бэк Элли Диннер» и в баре и по совместительству ночном клубе «Виски Джекс». Но ей так и не перезвонили. На самом деле, вообще никто не перезвонил.
Когда она прошла под вывеской какого-то заведения, то красные огни неоновой гитары вернули Кайли в действительность. Каким-то образом она добрела до «Рам Рума». Именно там пройдёт вечер открытого микрофона, на который она записалась ещё две недели назад, и, судя по тому, как у неё шли дела, к тому времени она могла стать бездомной. Старый пикап отца, «шевроле» восемьдесят восьмого года, после его смерти достался Дарле, поэтому, когда закончатся деньги, Кайли даже негде будет переночевать. Она уже оставляла в «Рам Руме» резюме на должность официантки, но всё равно вошла внутрь, полагая, что в субботний вечер хотя бы сможет послушать неплохую музыку.
