Спалили заживо? Все внутри сначала похолодело, а затем разом взорвалось на тысячу мелких осколков, впивающихся в мозг. Нет… не может быть…
Ее убили? Но он бы знал, он бы почувствовал…
Атмосфера в пещере мгновенно преобразилась, черная магия внутри него была готова вырваться по одному велению мысли.
— Киару? Что с ней? — страх за королеву ощутили обе части его «я», и это наконец дало ему ту цельность, которая позволила выйти из этого странного состояния раздвоенности.
— «Что с ней», «что с ней?!» Кто из нас Хранитель Магии?! Картишки раскинь, в шар загляни, — птица нравоучительно покачала головой, а затем широко раскинула крылья. — Ее схватили заговорщики. Слышал, хотят отдать Триленду, чтоб избежать войны.
Жива. Амоа, пропустив уколы мимо ушей, вскочил на ноги. Бросив последний взгляд на окружавший его драгоценный песок, он усилием воли заставил себя отвернуться и с сожалением взмахнул рукой, уничтожая иллюзию.
Пусть эта иллюзия была единственным, за что он хватался, чтобы не сойти с ума от впечатлений, но он должен принять, что его реальность давно изменилась.
— Расскажешь по дороге.
— По какой дороге, ты куда золото дел, скотина заморская?! — взревел Стивен, вытаращив свои огромные желтые глаза.
— При чем тут золото. Нужно спасти Киару! — Амоа в одно мгновение оказался рядом с чокнутой птичкой, схватив ту за облезлое горло. — Где ее могут держать?
Вот только птичку это нисколько не смутило, казалось, даже дышать принцу было не обязательно.
— При чем тут Киара? Золото! Верни золото, придурок! Если ты его награбил у нас — оно принадлежит короне! — не сдавался он. — Вот нажалуюсь на тебя, что это ты казну спер, Киса тебе такое устроит! Такое устроит! Она в гневе знаешь, какая страшная, ух! Один раз мне в детстве так кулаком врезала…
Амоа раздраженно отбросил галдящую недокурицу в сторону и двинулся к выходу. Толку от принца не много, а шума через край.
Уже через пару мгновений дракон был в воздухе и, настроившись на сохранившуюся между ним и Каей связь, на всех парах несся к замку. А дурная птица все летела следом, требуя вернуть королевское золото.
Вот только тогда он не думал, как будет смотреть ей в глаза после того, как вытащит из темницы.
— Это было… — голос Амоа эхом отдавался от сводов пещеры. — Не так я себе представлял наш разговор…
Он думал, что у него хватит духу признаться. Как-то объяснить, что он и есть то чудовище, что отравляло своим проклятием ее существование с самого детства.
