А вот многомерщина… странная она какая–то, не мог не отметить я. Явно «урезанная», то ли пять, то ли вообще четыре измерения. Явно и очевидно локализованная относительно тела, имеющая прямое(!) подключение к мозгу, да еще, вдобавок, формирующая в нем некую аномалию–подключение, имеющую отражение в трехмерном теле. Странная хрень, решил я и стал приглядываться к многомерным проявлениям.
Огромная фигня, по результатам осмотра заключил я. Фрактальная структура из сотен тысяч, если не миллионов тессерактов, что наводило на нехорошие, как минимум, подозрительные мысли. Дело в том, что проявленные в четырех (плюс время) мерности живые объекты, были если не прямым, то близким аналогом к объектам трехмерным. Безусловно, с учётом топологии, пренебрежения к размерам объекта, но в среднем, согласно исследованиям, так.
Соответственно, форма тессеракта, четырехмерного аналога трёхмерного куба, была для живого объекта не свойствененна, странна и нетипична. Некий четырехмерный кристалл — безусловно, да. Возможно, этакий имплант, задумался я о возможных знаниях четырехмерья цивилизации моего пребывания и забил — крайне вряд ли. Очень архаичный гидроскутер, простейшая одежда, без следов многомерных технологий. Да в месте, в котором я пребывал — нет толковой (точнее никакой) техники, а бинты из явно естественно–органического материала. В общем, вряд ли это цивилизация операторов многомерья, переплюнувшая Землю в смысле оперирования.
А остающийся вариант «геометрически–правильного» живого объекта наводил на нехорошие мысли. Вирус или его аналог. Хотя, успокоил себя я, абсолютно не факт. Да и аналогия трехмерья и четырехмерья — такая себе, мы только начали его познавать, так что выводы я делал даже не на основании теорий — лишь статистических наблюдений. Но подозрительно, и мышление, с учетом возможного паразита надо отслеживать, заключил я. А далее — посмотрим, что и как он будет делать. Пока, кроме формирования в мозге новообразования (не мешающего и не патогенного), этот квадратный фрактал гадостей никаких не творил.
И, наконец, приступил я к знакомству с «собой», в смысле разума и памяти. Благо, тут–то я был как рыба в воде, фактически всю сознательную жизнь многомерщика улучшая и оптимизируя биологический и не только когнитивно–памятийный аппарат.
А через субъективный час выходила весьма забавная картина. Итак, зовут уже меня Вирему, на минуточку, Иванов! Окторон от русского (удивительный факт!) и квартеронки–таитянки с британцами. Вообще, место моего пребывания было весьма известным и любопытным. Остров в Тихом океане имел интересный залив с названием Баунти, сам остров назывался Питкэрн и имел широко известную и забавную историю.
