- Я и говорю - козел.
- А в карты я сейчас с пацанами играла, видели?
- Видели, ты, как всегда, проигрывала, а потом Санек к тебе подсел, и вы всех в пух и прах разгромили, - Алла тоже оторвала от Алинкиного букета пару головок ромашки и бросила в речку.
- Но, я его не просила! Я сама хотела поиграть. А он, такой: «Если так на раздевание играть будешь, без трусов останешься». Вот, девчонки, скажите, я похожа на ту, что на раздевание играет?
- А что? Я один раз по-пьяни играла, весело, - хихикнула Аллочка. - Да, шучу я, шучу. Рты не надо так широко раскрывать, челюсти сломаете. Его надо проучить.
- Как? Колючек в кроссовки накидать или пастой ночью измазать?
- Паста - это по-детски. Есть способ жестче, - Алла хитро прищурила глаза. - Он же все умеет?
- Наверное.
- Вот и попроси, пусть он тебя целоваться научит.
- И это месть? - Полина покраснела.
- Она самая. Поцелует тебя, а ты так презрительно скажешь: «Фу, даже целоваться не умеешь! Тоже мне, учитель». Глянешь на него ехидно, хмыкнешь и нос вздернешь. А когда он в другой раз станет тебя донимать, ты вот так же хмыкай и улыбайся, и он сразу как шелковый станет.
- А если он умеет целоваться? - осторожно спросила Алина.
- А это не важно - умеет он там или не умеет. У парней на этом пунктик. Поверьте моему богатому опыту, даже если пацан целуется как Казанова, а ты ему вот так скажешь - все, комплекс на всю жизнь.
- Ну, на всю жизнь - это как-то жестоко, - Алина бережно положила на траву то, что осталось от букета.
- Так им и надо, - припечатала Алла.
- А если он не захочет меня учить? Ему вон Лера нравится.
- На жалость надави. Скажи, что тебе здесь парень один нравится, что у вас вроде как все «на мази», а ты боишься опозориться. Санек купится, сразу помогать кинется.
- Ну, нет. Мне этот способ не подходит. Я лучше пастой обойдусь.
- Правильно, дурацкий способ, - поддержала Алина.
- Дело ваше.
В палатке царила непроглядная мгла.
- Как ты думаешь, он уже уснул?
- Да, все спят. Иди.
Полина с замиранием сердца и большим тюбиком пасты выскользнула в ночь. В отличие от остальных, «квартировавшихся» по парам, у Саньки была отдельная палатка, она стояла на отшибе. То, что надо для задуманной операции. «А вдруг у него эта навязчивая Лера ночует, а здесь я с пастой?» Полина постояла в нерешительности у входа, прислушалась. Тишина. Посветила телефоном, только одна пара обуви - кроссовки сорок третьего размера. Аккуратно, стараясь не задеть Санькины ноги, девушка полезла внутрь. «Блин, не видно ничего». Она опять нажала на подсветку. Парень лежал на спине, запрокинув голову. «Вот и хорошо, переворачивать не надо. Рисуй, что хочешь». Полина наклонилась ближе и... На нее в упор смотрели два голубых глаза.
