Глава XIII. Седмь диадим зверя низлагается победоносным девством. Десять рогов дракона — противоположные десяти заповедям пороки. Мысль о судьбе — величайшее зло.
Посему, имея мужественный и бодрый дух, вооружитесь против гордого зверя; отнюдь не отступайте, смущаясь его дерзостью; за то вы получите великую славу, если, одержав победу, отнимете находящиеся на нем семь венцов, за которые нам и предстоит состязание и борьба по учению Павла (Еф.6:12). Ибо та, которая наперед преодолеет диавола и умертвит седмь голов, сделается обладательницею семи венцов добродетели, совершив великие подвиги девства. Так голова дракона есть невоздержание и роскошь; сокрушивший ее украсится венцом целомудрия. Его же голова — страх и уныние; поправший ее получит венец мученичества. Его же голова — неверие и безумие и прочие подобные виды нечестия; поразивший и умертвивший их удостоится за это почестей, многообразно сокрушив силу дракона. А десять рогов и рожнов, которые он носит на головах, как сказано (Апок.12:3), суть десять сопротивлений десятословию, прекрасные девы, которыми он обыкновенно поражает и низвергает души многих, замышляя и изобретая противное заповеди: «люби Господа твоего» (Втор.6:5) и прочим заповедям. Вот его рог пламенный и исполненный горечи — блуд, которым он низвергает невоздержных; вот прелюбодеяние, вот ложь, вот сребролюбие, вот воровство, и другие близкие и сродные им пороки, которые свирепствуют, выросши на человекоубийственных головах его; вы же, исторгнув их при помощи Христовой, возложете на ваши божественные головы цветущие венцы в награду за победу над драконом. Ибо наша обязанность предпочитать высшее и ставить его выше земного, сохраняя ум самостоятельным и самовластным, вне всякой необходимости, при свободном избрании благоугодного, не раболепствуя судьбе и случаям. Так, человек не может быть господином самого себя и добродетельным, если он не будет соображаться с человеческим примером Христа и жить, изображая себя по Его первообразу и подражая Ему. Подлинно, величайшее из всех зол, усвоенное многими, состоит в том, что относят причины грехов к движениям звезд и говорят, что жизнь наша управляется необходимостью судьбы, как делают весьма надменные наблюдатели звезд; ибо они, веруя больше по догадкам, нежели по благоразумному рассуждению, тому, что находится в средине между истиною и ложью, — много уклонились от созерцания действительно существующего. Посему, если ты позволишь, Арета, при окончании моей речи, которую ты сама, госпожа, приказала произнести, то я постараюсь при твоем содействии и сочувствии против недовольных и сомневающихся в истине наших слов что человек властно свободен, разъяснить, что люди «по своему безрассудству без судьбы терпят бедствия»
