Кинув на лорда вопрошающий взгляд, я дождалась его кивка и нервной улыбки. Хорошо, значит, продолжаем играть.
— Мы непременно всё расскажем, но пока предлагаю переместиться в малую столовую, — сказал мой фальшивый жених, подойдя ко мне, и уже знакомым собственническим жестом пометил мою талию своей ладонью.
— Я только за, — со смешком ответила Береника и, взяв своего мужа под руку, собралась идти следом за нами.
Я промолчала, хотя так и подмывало спросить: они только меня ждали, чтобы поесть? Но, прислушавшись к своему желудку, поняла — я и сама не прочь подкрепиться. Те бутерброды лишь раззадорили мой здоровый аппетит.
В столовой, куда нас привёл хозяин дома, всё было готово к приёму незваных, но важных гостей.
Я бы растерялась, не зная, куда садиться, если бы не Ренар, который мигом раскусил близость провала. Подведя меня к стулу, находившемуся по правую руку от места главы стола (ой, простите, главы дома), он безошибочно указал мне, куда опустить свою филейную часть.
— Благодарю, — ответила я, опуская взгляд в пол. Покорность, смирение, послушание, — так ведь, господин высокий лорд?
Когда я удобно устроилась на стуле и всё же осмелилась поднять голову, то встретилась с ничего не понимающим взглядом ведьмы. Он словно спрашивал: ты вообще в порядке? Может, он тебя силой держит?
Послала Беранике спокойную улыбку. У меня всё под контролем.
Но под контролем было не всё. Точнее, мы вообще, как оказалось, ничего не контролировали. Потому как стоило всем участникам спектакля рассесться по местам, как в столовую влетел забытый мною в гостиной Корб, на хвосте которого болталось нечто огромное, пушистое и неприлично рыжее.
— Корб!
— Альмонд!
Одновременно воскликнули мы с женой Луи и повскакивали со своих стульев. Очевидно рыжий кот был фамильяром Береники, потому как… ну кто ещё в здравом уме полезет к огромному ворону?
К сожалению, наши крики остались незамеченными. Корб летел прямо на стол, уставленный множеством тарелок разной степени наполненности. И, конечно, за ним тяжёлым кулем к нашему несостоявшемуся обеду приближался пушистый снаряд.
Бах! Трынь! Бамс! Дзынь!
Я прикрыла уши, чтобы не слышать грохота бьющейся посуды. Смотреть на идеально чистый всего минуту назад стол, превратившийся в поле кровавой битвы двух фамильяров, было страшно. И больно.
— Упс, — тихо проговорила я, но Ренар меня услышал. Кинув в мою сторону испепеляющий взгляд (а что сразу я? Ещё неизвестно, кто там первый начал!), вытянул руку в направлении беснующихся животных и произнёс:
