Когда Марк вернулся с аптечкой, я сидела на прежнем месте и ждала его. К тому времени успела собраться с мыслями, и убрала трусики обратно в пакет.
— Давай руку.
Протягиваю руку Марку и он, перехватив чуть выше запястья, тянет к себе, заставляя меня нагнуться немного ближе. Оставляет аптечку на колене, закатывает рукава рубашки, и после этого бросает на меня хмурый взгляд. Когда он убирает грязный бинт, открывая рану, отворачиваюсь, жмурюсь, кусая щеку изнутри. Когда что-то холодное прикоснулось к коже, дернулась назад, и повернула голову к Марку. Он сосредоточенно обтирал кожу спиртом, при этом старался не касаться раны. У меня не получилось сидеть на месте ровно.
— Ты можешь сидеть не ерзая?
Марк поднял карие глаза и посмотрел на мое лицо. Я застыла с недовольной миной.
— Извини, — обижено буркнула.
Через двадцать минут он закончил, и отпустил мою руку. Быстро раскатала рукава, скрывая рану. К этому времени Олег и Дима вернулись. Оба выглядели чем-то довольными. Марк отошёл в сторону, когда ему позвонили. Я взяла пакеты и поднялась наверх, к себе. Не прошло и пяти минут, как за мной вошёл Марк. Он стоял на пороге, пока я рассматривала одежду, которую купил он.
— Что?
— Сейчас придёт мой друг Паша. Ты его видела в больнице.
— И?
— Говорит, что пора снимать швы, — после его слов я начала немного нервничать. Медленно села на край кровати, комкая в руках платье, что вынула из пакета. — Давай договоримся: ты будешь послушной, ничего лишнего не говоришь при нем, а взамен я позволю тебе выйти на улицу. Но только со мной, — серьёзно сказал он, не двигаясь с места.
— Почему я должна тебе верить?
— Ничего страшного не будет, даже если ты не будешь послушной. Павел и так знает о тебе, и он мой друг, — добивает он, рассеивая все иллюзии и планы в прах. — А ты, видимо, не хочешь прогуляться на улице.
Его слова бьют точно по больному. Он знает, что делает и говорит. Марк отлично знает, как надавить на меня, чтобы я была послушной и делала так, как нужно ему.
— Это все?
Марк без слов понял, что не оставил мне выбора.
— Что делаешь?
Он отталкивается от стены и идёт ко мне. Вместо ответа трясу в воздухе платьем, зажатым в руке. Он не садится рядом и не подходит близко, как делает это иногда. Остановившись рядом с шкафом, обколотился о него спиной, скрестив руки над груди.
— Думаю, что надеть. Выбор, конечно, не велик, но все же. У тебя найдётся шампунь?
— Для чего?
— А для чего обычно пользуются шампунем? Хочу вымыть волосы, они уже загрязнились, — я не знала, как попросить у него помощи. Я ведь помнила, что мне нельзя пока принимать душ, но никто не говорил, что нельзя вымыть голову.
