- И?..
— Появился тот, кто готов предложить за дом гораздо большую сумму и, конечно же, это слизняк выберет более выгодную сделку. А нам… нам нужно искать что-то новое.
Я нервно сглотнула, а потом подумала…
— Ну, так случилось, мам. Бывает… Мы сможем найти и другой дом. У нас же…
— Не сможем, Мия, — перебила меня мама. — Этот дом, пусть и такой хороший, мы купили за бесценок, потому что никто его здесь не хотел покупать из-за какой-то истории. Здесь произошло что-то нехорошее когда-то. Не хотела тебе этого говорить, но это так. Другой дом мы не сможем себе позволить.
Проглотила то, что рассказала мама про дом и его историю, которую я не знала. Важно было сейчас другое.
— Мы же продали городскую квартиру! Мы можем позволить себе здесь какой угодно дом! — развела я руки в стороны. — Мы просто добавим там сколько-то, и все.
— Нечего добавлять. Я отдала почти все остатки за кредиты, Мия, — мама накрыла голову ладонями. — У нас будут только эти деньги, которые мы должны были отдать за этот дом. Их не хватит на что-то другое. Ни в пригороде, ни тем более в городе. Я уже смотрела в интернете. Ничего нет! И у нас… у нас есть всего неделя, чтобы съехать.
У меня сию секунду подкосились ноги, и я прижалась спиной к ближайшей стене.
Подумать только… мы останемся без дома. Будем без маминых долгов, но и без дома. Это… это ужасно. Ужасно без собственного жилья. Да эта чертова катастрофа!
Присев за стол я стала расспрашивать маму:
— А кто… кто его хочет купить?
— Самый первый владелец дома. Точнее, его сын. До всего этого он ему даром не сдался, а теперь он хочет выкупить то, что принадлежало его семье, — сказала раздраженно мама и пригубила чашку кофе.
Мои руки затрясло на столе, а смотрела я перед собой в одну точку. Я сложила два плюс два.
Вайт решил вернуть себе дом. Он не может знать, что возможно мне будет негде жить. Он просто хочет избавиться от меня, чтобы больше не видеть. Хочет, чтобы я съехала из пригорода. Ведь в этом пригороде больше нет свободных домов. Возможно, есть в другом.
— Мия, что с тобой? — спросила мама, когда я уткнулась лбом в стол. — Мия, дорогая, прости меня! Я… я что-нибудь придумаю. Если надо будет, то унижусь перед Алексом еще сотни раз, но ты не будешь жить на улице! — мама заплакала.
— Мам, нет! — подняла голову со стола. — Даже не смей ничего у него просить! Он переступил через тебя, как через грязь. Мы сами все сможем. Возможно… возможно можно еще что-то сделать, — смотрю в глаза мамы, а она отводит взгляд и обреченно качает головой.
