«Ну, конечно, он ведь такой добрый. Боже, я даже не помню, когда обо мне так заботился мужчина. Чтобы носить еду в постель, пусть даже это и больничная койка. Такое отношение чертовски приятно! Тут трудно справиться со своими чувствами. Но почему он сказал, что пристает со своей любовью? Может он просто видит во мне погибшую жену? Надо непременно это выяснить», – Вика успокоилась и готова была составить план по покорению сердца Евгения Владимировича.
Надо поговорить с психологом. Та точно подскажет, как действовать в таких ситуациях.
***
Вечером пришла Олеся. Она расспросила, как прошел день, и была удивлена тому, что доктор повел себя с Викой так фамильярно.
– Что же он творит? У тебя и так травма. Не хватало тебе еще заниматься выяснением отношений. Дал бы хоть прийти в себя!
– Это я виновата, Олесь. Сама его поцеловала. Но ты объясни мне, почему он сказал, что любит?
– Может, имел ввиду не тебя, а про свою бывшую любовь к жене говорил?
– Не знаю. Ты можешь как-то это выяснить?
– Мы не в таких уж близких отношениях, чтобы лезть ему в душу. А если начну разговаривать с ним как психолог, он отошлет меня заниматься своими непосредственными обязанностями. Думаю, тебе лучше самой с ним поговорить. Так точно все выяснишь. У него завтра дежурство. Сегодня уже ушел домой.
– Хорошо. Я попробую допытаться, что к чему.
Подруги еще немного поговорили о погоде и разошлись. Наступила ночь – жаркое время раздумий. Вопросы сыпались как из рога изобилия: почему не звонит Анатолий? Почему Евгений сказал про любовь? Не обнаружит ли ее Вадим в этой больнице, если она застрянет тут на двадцать один день? А если и найдет, то что ей грозит? Зачем же он искал ее по гостиницам?
Вика несколько раз за день пыталась дозвониться до Анатолия, но телефон был упрямо недоступен.
Ворочаясь с боку на бок, девушка перебирала в голове возможные варианты ответов, но нужный так и не приходил.
За окном разбушевалась буря, ветер что есть силы бил дождем в стекла. От этого Вике стало еще тревожнее на душе: «Что за охота на меня ведется? Жила себе спокойно, никого не трогала, и тут – на тебе!» Она с головой закуталась в тонкое больничное одеяло и сжалась в калачик. От переживаний стала грызть ноготь на пальце: «Эх, скорее бы что-то прояснилось и успокоилось. Не понятно, куда идти и, вообще, какого фига вокруг происходит?» Тут так резко звякнул телефон, что Вика дернулась и оторвала кусочек ногтя.
«Ссс, больно, блин! Но это, наверняка, Анатолий!» – она выбралась из-под одеяла и взяла в руки трубку. На экране светился неизвестный номер. Перезванивать побоялась. Взяла телефон с собой и снова забралась в свое укрытие.
