Вика удивленно присвистнула.
– Да, и можешь не удивляться, мне все-таки тридцать семь лет. Как только мы устроились на новом месте, я встретил хорошую девушку, эмигрантку, из Украины. Она была чудесной хозяйкой. Целых два года. Но потом ушла к другому. Я переживал некоторое время и попробовал еще раз. На этот раз была американка, не такая добрая и отзывчивая, как первая, но все-таки мы стали задумываться о детях и, постепенно, поняли, что у нас не получается. Стали проверяться. Анализы были приемлемыми. Но забеременеть не удавалось. Мы решились на эко, но выкидыши шли один за другим. Врачи говорили, что эмбрион слабый. Она устала. Начались скандалы. Жуткие, с битьем посуды и расставаниями на время. А потом она забеременела. Прилетела ко мне счастливая, вся светится. И на такой вот радостной ноте, когда я уже почти поверил в чудо, сообщила, что подает на развод, потому что отец ее ребенка – коллега по работе. Тут я подумал, что дело, наверное, во мне. Но оставалась надежда, что просто у нас с ней была несовместимость. Дальше я жил один. Но через пару лет познакомился с чудесной женщиной, которая в первом браке тоже не могла забеременеть. Мы стали встречаться, постепенно полюбили друг друга и даже решили взять приемного ребенка. И вот, когда уже начали собирать документы… Она пришла домой… – Андрей тяжело вздохнул. – Пришла и говорит, что беременна от другого. Что всегда хотела своего ребенка, а не детдомовского. Что я, видимо, пробудил в ней какие-то женские гормоны, и она смогла забеременеть, но, к сожалению, не от меня. Так я понял, что не могу жениться. У меня в жизни серьезные отношения были всего три раза – и все неудачные. На всякий случай обследовался второй раз – в отличной клинике за большие деньги. Врачи сказали, что я бесплоден. Тогда решил больше не портить жизнь женщинам, не заставлять их переживать и изменять. Да и себе сохранить нервы. И опять с головой ушел в любимую работу.
– А почему нельзя было просто жить без детей?
– Мои жены не представляли себе жизни без детей. Да и сам виноват, я ведь привык ставить не первое место свою профессию, компанию. Им было одиноко без меня. Если бы были дети – растворились бы в них, в доме. А так – мы были почти как чужие: каждый занимался своим делом, совместно отдыхали только на праздниках и редких выходных. Разве это жизнь?
– И что же вы теперь до смерти будете один?
– Знаешь, не хотелось бы, – он впервые за все время разговора улыбнулся. – Поэтому я и прилетел за тобой, как только услышал, что ты жива и нуждаешься в моей помощи.
