Лорд, не сводя взгляда с жены, растянулся на постели. Еще одна дурацкая его привычка, которую надо терпеть. Валяться в одежде поверх покрывал - верх неприличия! Хотя для бастарда "верх неприлия" понятие весьма относительное и условное. Ну да ладно. Пустое всё.
- Вряд ли, - ответил задумчиво - Нужен им тот передел? Деньги только тратить. Не будет никакой войны, Бабочка. Всё по тихому решится, я уверен. Казнь, похороны и... опять благодать!
...А благодать и мир тем временем переменили решение.
Спохватившись, что жаждущим достанется она более менее легко, проворно перебирая руками, начала подмешивать в теплые сливки кажущегося благополучия мелкие, холодные осколки неприятностей и сомнений.
Наступал день показательной казни проворовавшегося Правителя.
И оба супруга, скрывая от самих себя растущее беспокойство, не ждали от него ничего хорошего. Хотя ведь обычное, вроде бы, дело!
Но однако же...
Народу на Чернокаменной Высоте собралось жуть как много! Представители разной знати съехались из всех наделов.
Плоские, широкие ступени лестницы, ведущие наверх, к эшафоту и само сооружение из черного камня блестели под восходящим Аргаром так, что слепли глаза. Два бело - золотых флага, прикрепленные к лобному месту крест накрест, хлестал налетавший порывами сильный ветер. Снег сыпал так, словно сидящая где - то далеко в небе громадная крыса грызла и грызла мешки, заполненные ледяной крупой.
Палачи (их было двое) уже ждали по обе стороны эшафотки, сжимая в руках секиры и "горелки".
- Хана Правителю, упокой его маграхи! - проворчал лорд Патрелл, выбираясь из экипажа и подавая руку жене - Ветрюга... мать! Штаны сдирает. Яйца к ногам примерзли. Не могли его летом казнить?
- Потише, Дьорн, - опершись о руку мужа, произнесла Беллиора - Молчи, пожалуйста. Неуместны здесь твои... фразы.
- Запахнись плотнее, Бабочка, - ответил мрачно - И, если что...
- Да, да, да!
Белла огляделась.
"Магические семьи, - подумала она - Целыми Кланами. Люди. Людей тоже много! Зрелищно... Люди любят... подобное. Вот, наверное, и едут не жалея ни своих сил, ни лошадиных."
Эти мысли пронеслись ветерком, не связанные абсолютно ни с чем. Так иногда, фоном к каким - то обыденным делам идет музыка, звучащая где - то на улице, во дворе, или парке.
Народу и вправду было много. Занято было почти всё громадное пространство вокруг лобного места, обнесенного заграждением, за которым следовало оставлять экипажи.
