- Давай! - ожег резким приказом ухо прислуги, наваливаясь сзади, сминая ткань кофточки грудью, а черные волосы, стянутые в аккуратную прическу, пальцами - Двигайся, насаживайся глубже! Задницей верти, резче.
Эти указания были лишними. Женщина, стонущая сейчас от удовольствия под разгоряченным телом бастарда, была молодой, но не неопытной. Она двигалась четко, прицельно, и без всяких поучений отлично зная, что делать. Широко расстегнув кофточку, выпустила наружу белые груди и выгнулась сытой кошкой, сдавленно взвизгивая и облизывая рот, когда ладонь Дьорна проходилась по ним туда и обратно.
Служанка просто захрипела от удовольствия, когда он, отпустив её волосы, начал жестоко терзать горячие соски, перекатывая их и слегка оттягивая пальцами.
Ещё несколько ударов плотью в плоть - и всё было закончено.
Звонко шлепнув ладонями по округлым ягодицам, бастард, на момент прижав к себе содрогающееся в конвульсиях тело случайного сосуда для похоти и, излив туда злость, вышел из него.
- Можешь быть свободна, - прохрипел, отирая опавший член поданым служанкой полотенцем - Отлично потрудилась. Я вполне... доволен.
- Благодарю вас, геррн Патрелл! - промурлыкала прислуга, оправляя юбку, чулки и присаживаясь в реверансе - Если что... я всегда... Для вас, что угодно!
Что угодно. Что. Угодно. А что ему угодно?
...Бастард поднялся наверх и долго стоял, положа руку на дверь в спальню, где как ему сказали, разместили баронессу.
Пусть прикасаться к ней он не имеет права до свадьбы и первой ночи. Таковы правила и устои, а Дьорн не дурак, чтоб нарушать их. Что там верещала бы Бабочка, конечно наплевать и растереть, а вот от Богов получить можно неслабо за такое.
Но посмотреть - то на невесту он может? Просто посмотреть, пока она спит и рот на замке?
Беллиора спала глубоко, опоенная специальными успокоительными взварами.
Девушка лежала на боку, на краю кровати, полуприкрытая одеялом и свесив почти до пола правую руку.
Теперь, отмытая дочиста и молчащая (это важно!), невеста показалась корн - лорду беззащитной и милой.
"На еду набросилась, аки волк голодный! - вспомнились слова пожилой служанки в перешёпоте с другими слугами - Глотала такими кусками, как мужик опосля работы, когда думала, что никто не видит... Даром что знатная, а голод не тетка, пирожка не поднесет... Когда мыли её, чуть не плакала, сто спасиб нашей банщице наговорила. Вот, девушки, что голод и нищета с людьми делает. Знатный не знатный, а перед матушкой нуждой все равны. В лишениях вся правда наружу лезет... Вся внутренность!"
