Рейборн всегда ревностно защищал личную жизнь. Столько труда ушло на то, чтобы вообще выяснить, куда и зачем он наведывается, а теперь по глупости исполнителей весь план пошёл прахом.
И что с ней делать? Прока от любовницы никакого, разве что Рейборн и впрямь любит её и готов ради неё на всё. Но женщины для этого сукина сына — ничто, ветошь. Выходит из строя одна — с лёгкостью заменяет другой. И хорошо, если при этом не навешивает на бывшую смертельное проклятие.
Девчонка совершенно бесполезна. Единственное, на что она годится — так это на то, чтобы и в самом деле навесить на неё амулет подчинения и дать приказ убить Рейборна. Но это нужно делать немедленно, пока он не пронюхал, что любовница исчезла из гнёздышка, пока старуха-компаньонка не подняла шум.
Вот только у этого варианта есть два недостатка. Первый — Рейборн и впрямь может понять, что она под действием амулета. Если так — никто не знает, что он способен вытянуть из этого амулета: построить обратную связь, пустить проклятие. Этого скользкого изворотливого змея нельзя недооценивать.
А второй недостаток — не хочется опускаться до использования женщины. Запретные чары сами по себе — ерунда, давно не пугает. В конце концов я уже фактически отдал душу тому, что запретно само по себе.
Но и отпускать девку не хочется. Даже не то чтобы не хочется — нельзя. Рейборн сразу будет знать всё. Нет, ей уже никогда отсюда не уйти. Разве что только после его смерти.
Почему-то эта мысль меня обрадовала. Что-то тёмное в глубине души жадно усмехнулось. Воображение, как по заказу, выдало образ девчонки.
Очень молоденькая, аж трясёт при мысли, что старый хрыч Рейборн трахает вот таких, юных. Покупает их десятками, небось, и каждую держит в таком же укромном домике, под присмотром старухи.
И одновременно — претит признаться даже самому себе, но — вынужден согласиться, что вкус у старика вполне. То невинное личико в сочетании с пышной грудью, с манерой держаться, её распущенные по-домашнему локоны, полные губы, которые так и хочется смять в поцелуе…
Явная куртизанка, всё оружие, дарованное женщине, она использовала с умом и с заметной сноровкой. В обычном домашнем платье держалась как королева. И пыталась соблазнить меня, то губы облизнёт, то взгляд бросит из-под ресниц. Может стать, я даже соблазнился бы… не знай, что её притащили сюда прямиком из-под Рейборна.
Отомстить сукину сыну.
Я жил этой мыслью двадцать лет. Можно сказать, я выжил благодаря ей: в приюте, среди уличной шпаны, жестокой, как жестоки молодые волки. Потом — среди магов, где конкуренция была не меньше и не мягче, а проигравшие шли на дно с такой же лёгкостью, как на улице. Но я прошёл через это, выжил во всех кознях, вырос, выучился, зубами выгрыз всё, что сейчас имею. Ради того, чтобы в один прекрасный день увидеть, как меркнет свет в глазах Рейборна.
