— А что! Может, это она организовала аварию! — вскинулась Анна Анатольевна.
— Бред не неси!
— А мне это зачем? — тихо спросила я. Внутри все дрожало от обиды. — Я не понимаю логики ваших предположений. Какая мне выгода с того, что Антон погибнет. А уж такой вариант, как муж-инвалид — точно мой далеко идущий план по завоеванию вашего наследства.
Я улыбнулась. Николай Сергеевич согласно закивал. Анна Анатольевна вскинулась, хотела что-то сказать и вдруг уставилась на меня, будто только что разглядела. Кажется, она поняла, что я шутила, и это уже было достижением, маленьким шагом навстречу контакту.
Она откинулась на спинку дивана и опустила плечи, и сразу стала маленькой и беспомощной, будто из неё, как из воздушного шара, выпустили весь воздух. Муж поглаживал ее плечо и что-то шептал на ухо. Я молчала.
— Умойся! — вдруг приказала она, подняв на меня глаза. — На тебя страшно смотреть: все лицо в чёрных полосах. Даже тушь не можешь выбрать себе водостойкую.
— Правда? — я увидела на стене зеркало и подбежала к нему. — Спасибо. Очень эмоциональное было утро.
Я неуверенно улыбнулась: есть контакт или нет? Анна Анатольевна положила голову на плечо мужа. Она ещё не сдалась, но уже и не кипела от ярости, как несколько минут назад.
Я полезла в сумку, но, как назло, влажных салфеток там не было. Когда в семье есть маленький ребёнок, они сгорают мгновенно.
— На.
Я изумлённо подняла глаза: мать Антона протягивала мне пакет. Это были не салфетки, это была трубка мира.
— Возьми, дочка, — улыбнулся Николай Сергеевич.
Я неуверенно протянула руку, но Анна Анатольевна буквально втиснула мне в пальцы упаковку. Не успела я привести себя в порядок, как показался доктор.
— Ну-с, юные леди! Сумели договориться? — широко улыбнулся он, и я засияла в ответ. — Вот и славно. Прошу ко мне в кабинет.
— Я тоже?
— А без вас мы теперь никуда.
Антон позвонил именно в тот момент, когда мы входили в просторный кабинет врача. Я задержалась в коридоре. Стояла, слушала любимый голос и таяла от счастья. Доктор успел сказать только одно предложение, а любимый уже появился на пороге и заявил:
— Я хочу сам решать свою судьбу. И я согласен с Борисом Ивановичем: Рита теперь будет рядом со мной.
Он подъехал к моему стулу и крепко взял меня за руку. Я испуганно посмотрела на Анну Анатольевну: ее лицо помрачнело, зато спина выпрямилась, подбородок полез вверх. Кто-то невидимый опять надувал эту женщину воздухом самомнения.
