— Друг…, — Степан явно растерялся.
— А я муж. Ещё вопросы есть? И только мы вдвоём будем решать, что дальше делать. Понял?
— Хочешь взвалить на неё своё инвалидное тело?
Димка среагировал мгновенно. Он схватил Степана за грудки и хорошенько встряхнул. Тот его резко оттолкнул. Рядом с моим охранником встал и Пашка. В воздухе повисло такое напряжение, хоть ножом режь. Все трое сжимали кулаки, но никто не решался первый напасть.
— Э, э, мальчики! Погодите! — в зал вбежала Анжела с подносом в руках. — Вы что здесь устроили?
Она ловко ввинтилась между нами, и стала с грохотом расставлять тарелки, потом надавила на плечи Степану и Димке и заставила их сесть. Блонди хватило только одного сердитого взгляда, он сразу сник и плюхнулся на стул. Анжела сунула нам в руки вилки.
— Не хочу! — оттолкнул свою тарелку Степан.
— Как знаешь! Вы будете? — вежливо спросила она у Димы, тот кивнул. — Вот и славно. Кушайте, мальчики. Ругаться на пустой желудок вредно. Жаль, спиртного не держим. У нас безалкогольное кафе. Хотя… Степа, сбегай в соседний магазин. Первую встречу после долгой разлуки обмыть надо.
— Не пойду! — буркнул тот и встал.
— Ладно, тогда без алкоголя обойдёмся. Правда, мальчики?
Телефонный звонок заставил всех вздрогнуть. Я поднял глаза на Димку. Он вытащил мобильник, посмотрел на экран, потом на меня.
— Мама?
— Да.
Глава 29. Рита
Леночка будто что-то чувствовала: не желала засыпать, и все.
А у меня все внутри дрожало. Антон сидит в кухне, в десяти метрах от дочки, о которой ничего не знает. И что мне делать? Сказать или нет?
Кажется, он хочет все вернуть. Я тоже. Но… Как всегда, проклятое «но». Почему он появился именно в тот момент, когда я наконец обрела почву под ногами? Неужели он не понимает, что его мама все разрушит?
Я качала на коленях неугомонную дочь, а сама мыслями была далеко.
— Мамочка, а дядя старенький? — вдруг услышала я и вздрогнула.
— Что? Какой дядя? Ты спать собираешься или нет?
— Дядя в кресле с колесиками.
У меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Как она успела заметить?
— Нет. Он просто болеет. А ты его разве видела?
— Да. Когда я болею, ты меня в кроватке лежать заставляешь. А почему он в кресле сидит?
— Ему так удобнее.
Ну, что ещё я могла сказать любопытному ребёнку?
— А-а-а! У него ножки болят?
Я даже выдохнула облегченно: объяснять не придётся. Моя умница дочка сама догадалась.
Я не хотела отвечать на ее вопросы: сама еще не пришла в себя. Антон — инвалид. Даже поверить в такое было сложно, не то что принять. Я помню его энергичным и полным сил мажором, готовым свернуть горы. А что сейчас? Есть в нем такая же сила духа, как раньше? Могу я доверить ему свою жизнь, а тем более судьбу Леночки?
