Ник тоже старался не краснеть, когда что-то ненужное било по глазам. Так же уводили взоры Мирон и Аскер. Бизончик криво посмеивался. Создалось ощущение, что аттракцион устроен намеренно, чтобы расшевелить скромников-умников и подвигнуть на что-то. Если эта мысль оправданна, то она странная и бессмысленная. У них была Луиза. Остальным тоже не удивишь, интернет имелся у каждого.
Туман исчез полностью, и стало видно, что соседний лагерь исчез — не было ни палаток, ни костра. Голый берег. Все с облегчением вздохнули.
Ника не покидали мысли о Луизе. Хотелось спросить, знает ли кто-нибудь, когда она и Толик вернутся.
Глупо. Уйти домой? Еще глупее. Пешком это займет несколько часов, а там все равно сидеть, тупо глядя в стену, и представлять, что здесь происходит.
В курсе происходящего оказался Бизончик. Когда все позавтракали и последующее брожение за палатки закончилось, он сообщил:
— Толик сказал, что мелкота и пустота надоели, поэтому поедем на Верхнее.
— «Поедем»? — Фанин палец выразительно покрутил у виска.
Ночевка в одежде сказалась на ее белом костюме не лучшим образом. На самой Фане тоже, но внешняя помятость и естественность, не замаскированная утренним стоянием у зеркала с тюбиками и пузырьками, не мешали ей чувствовать себя великолепно. Или, если Ник правильно понимал, делать такой вид. Осанка с подачей груди как на подносе, блеск в глазах и волосы, скрепленные в дерзкие хвостики по бокам, создавали ощущение, что ей море по колено, а на душе не пасется стайка испуганных скунсов.
— Не поедем, а поплывем, — поправила она. — Или он пропуск раздобудет?
Бизончик пожал плечами:
— Мое дело передать, а понимайте как хотите.
Брода на озере не было — рыбаки давно все промерили. До середины мелко, а дальше только вплавь. И разрешение на въезд — дело неслыханное, забор ставили именно от постороннего транспорта. Какой бы вес в городе ни имели родители Толика, а пропусков за периметр без дела не давалось никому, слишком много федеральных ведомств и инстанций имели здесь свои параллельные интересы. Тогда что — плыть? Без плавок и купальников? Не вариант. Остается один путь — домой из развеселой компашки.
Бизончик продолжил:
— Нам оставлен фронт работ. — «Фронт работ», выражение не из собственного лексикона, он выделил особо, оно явно понравилось. — Собрать палатки и начать строить плот. Полуторки и пятилитровки нужно скреплять в жесткие конструкции, которые потом свяжем и обобьем досками.
