— Прогуляемся? — По примеру только что ушедшей Анфисы, Рита кивнула на уходившую во тьму береговую линию.
— Из меня плохой собеседник, тебе лучше найти другого.
Считая себя королевой, Рита не могла понять, что «подданным» плевать на ее благосклонность.
— Почему ты думаешь, что мне нужен именно собеседник?
— Для иных развлечений найдутся лучшие варианты.
— Мозги не видно, зато хорошо видно, когда их не хватает, а у тебя их столько, что даже видно. А мозг, как говорила одна весьма любимая мужчинами актриса, «это мой второй любимый орган».
— Уже поздно. — Нику надоели игры. — Я не в настроении, хочу спать, и резинки у меня нет.
Глубокие глаза Риты помутнели.
— До этой минуты я была о тебе лучшего мнения.
Нервным шагом худенькая фигура удалилась обратно в палатку. Ник снова остался один.
Вдали показался прыгающий свет. Приближаясь, он сначала разделился надвое, затем исчез: не желая будить спящих, водитель выключил фары. К лагерю машина подползла едва слышно и заняла позицию, чтобы вид на нее перегораживала палатка Бизончика.
Как ни старались прибывшие сделать это тихо, на звук вылезла Фаня и отправилась поговорить с сестренкой. Главный вопрос — где разместятся Толик и Луиза — до сих оставался подвешенным.
На обратном пути Фаня заметила Ника.
— Они останутся спать в машине, — сказала она то, что волновало обоих.
Ник без сил опустился на корточки. Фаня так же присела рядом. Боль каждого не нуждалась в объяснениях, ничего не надо было говорить, оба все понимали. Его любимая — с другим, ее любимый — с другой. Общая боль связывает сильней общей радости.
Ник вдруг понял, что оставаться один сейчас не может. Идти в палатку к Рите и новым проблемам? Увольте.
— Погуляем? — Он показал Фане на подсвеченный месяцем берег, куда только что отказался идти с Ритой.
Но он был там с Анфисой, потому что она сказала: «Мне плохо, тебе тоже плохо», и это сблизило.
Фаня молча поднялась и взяла его под руку. Они брели вдаль, словно дети, которые потерялись в бесконечности мироздания. Фаня прижималась все сильнее, шаги подстроились, ноги теперь двигались синхронно.
— Коля, за шашлыками обсуждали тему рая на Земле, который кончился неким катаклизмом, и что человек — вирус. Как думаешь, что будет в будущем: возвращение в рай, или у планеты сработает иммунитет?
— Если человек — вирус, то он же одновременно лекарство. Он сам себя уничтожает в количествах, которые не снятся антибиотикам.
— Значит, рай? Ну, если человечество все сделает правильно?
