Она победно выпрямилась. Для нее все звучало логично, но Ник видел брешь в рассуждениях. Он ударил в слабое место:
— Готова исполнить заповеданное здесь и сейчас?
К его удивлению, Анфиса приняла вызов.
— А ты?
Ник не ожидал. Или она не до конца поняла смысл?
— В исконном библейском смысле? Если это дело принципа — я готов.
С минуту два взгляда сверлили друг друга. До Анфисы, наконец, дошло.
«Плодитесь и размножайтесь».
— Дети — это здорово, — улыбнулась она, — но сначала, думаю, надо потренироваться.
— Юрец для этого больше не подходит?
— Мы поругались. Точнее, я поругалась. Знаешь, из-за чего? Скачу себе в светлое будущее, а эта довольная обезьяна сложила руки за голову и с ухмылочкой рассуждает: с новенькой ему перепадет уже сегодня или «придется ждать до завтра». — Анфиса осеклась. — Прости, не подумала.
Хорошо, что тьма скрыла, как Ник побледнел. Он считал, что о душевной драме догадывалась только Фаня — она была в такой же ситуации и почувствовала родственную душу. Оказалось, его симпатия на лбу написана.
— Ведь Луиза тебе нравится?
Ник выдавил:
— Мы просто друзья.
— Видел бы свои глаза, когда на нее смотришь. Даже когда о ней говоришь.
— Как же получается, что Юрец тоже рассчитывает на Луизу?
Выталкивалось это предложение, да еще с дорогим именем, сложно и больно. Анфиса с дружеским участием прижалась к Нику:
— У них с Толиком нечто вроде пакта. Когда попадается что-то интересное, один помогает создать ситуации, второй скидывает ему отработанный материал. Юрец не против секонд-хэнда, сам по себе он — убогое ничтожество, даже заняться спортом себя заставить не может. Без Толика и денег он никто, лишь языком болтает.
Деньги и подвешенный язык — это немало, Ник не мог похвастаться ни тем, ни другим. Как и любовью к спорту. Если выбирать между спортом и знаниями, выбор очевиден, потому и сделан. Выбор спорта тоже перед глазами, храпит неподалеку в отдельной палатке. Правда, в отличие от любителей знаний, он почти никогда не храпит в одиночку. Утешало, что мышцы — на время, а знания — навсегда. Ну, «навсегда» — громко сказано, маразм и склероз никто не отменял. Зато у любителей спорта — возрастная дряблость перекачанных мышц. Один-один.
— Ты тоже прошла через условия их пакта? — грубо спросил он.
Анфиса чуть отстранилась, в голосе прозвучали гордые нотки:
— Это я раскрутила Толика, а не наоборот. Но Толик — козел.
С последним Ник не спорил.
— Он коллекционер, — все же добавил он, — его интересует только новое.
