Рита склонилась вроде бы к ушку Фани, но с громкостью по каким-то причинам решила не заморачиваться:
— А я боялась, что кавалеров не хватит. Этих можно было с собой не тащить.
«Эти» почувствовали себя неуютно. Желанием Ника было развернуться и топать домой. Остановили неоднозначность ситуации и приятели, которые делать этого не собирались. Особенно напрягся Аскер — пришедшие оказались ему знакомы. Впрочем, у выходцев с Кавказа даже незнакомые земляки в первую очередь — земляки, эта традиция, бесившая Ника и в то же время вызывавшая зависть, одновременно была средством выживания и способом добиваться невозможного.
— Салам алейкум. — Аскер двинулся к воде, не дожидаясь ответа Бизончика — тот тянул время, шепчась о чем-то с выглядывавшей из-за его спины Оленькой.
— Ва алейкум салам.
Шариф, Эмин и Ибрашка вышли на берег, чтобы приятель не мочил ноги. Аскер поздоровался с каждым за руку. Некоторое время велся неразборчивый разговор. Шариф кивнул на Ника, Аскер отрицательно мотнул головой.
— Приняли за своего, — тихо сказал Мирон.
Единственного черноволосого в четверке «умников» (четверке — включая, естественно, Луизу, без нее не было бы и тройки), Ника периодически принимали за южанина. Насколько он знал, таких кровей в роду не водилось. Николай Иванович Иванов — даже не считая отчества, фамилия говорила о происхождении больше любых слов. Хотя…
Мирон тоже был Иванов — по написанию. Ударение на второй слог досталось, по его утверждению, от родственников-болгар. Ник допускал, что Мирон это придумал, имея особый взгляд на историю. А Луиза была Иваневич, по отцу тоже русская. В общем, национальности — дело темное, едва копнешь — засыплет. Как говорил классик, поскреби русского — найдешь татарина. Аналогично можно сказать про всех. Не будь перемешивания, человечество бы давно выродилось. Но проблема существовала, и национальная мозоль периодически кровоточила. На том и строилась дружба ИванОва, ИвАнова, Иваневич и Магомедова (это такой северокавказский Иванов), что в национальном вопросе они никогда не переходили на личности.
Поняв, что с распростертыми объятиями здесь не примут, и в чужой лагерь в ночь компания не пойдет, земляки Аскера по-братски попрощались с ним, а остальным сообщили:
— Мы не в обиде, понимаем, хотите одни побыть. Хорошо вам отдохнуть. Будет скучно — приходите.
Подмигнув «русалкам», гости ушли по мелководью.
Аскер рассказал:
— С Шарифом еще пять человек, их наняли куда-то в охрану, завтра должны приступить. Работа, говорят, может быть опасной, поэтому в последний день решили расслабиться. Видят, тут девчонки… Но все в порядке, проблем не будет.
