— Я тоже хочу воды, — выдал этот спутник, поняв, что его заметили. И улыбнулся. Обаятельно и нахально.
Коситей махнул рукой секретарю, чтобы принес. Испытывать кого-то жаждой он не собирался. У него и без этого было чем заняться.
— Так, — сказал он мрачно. — Опять ты. А я еще думал, как это она умудрилась так быстро в тюрьме побывать. А она с тобой связалась.
— На нас напали, я защищался! — встал в позу оскорбленного народного героя парень. — И слушать нас не стали!
Коситей махнул и ему рукой, чтобы замолчал. Выяснять кто и кого не стал слушать он не хотел. Этим и без него найдется кому заняться. А у него тут проблема с ведьмой.
Впрочем…
— Хм… Защищал девушку? — тоном доброго дядюшки переспросил. — Просто отлично, эта девушка как раз нуждается в защите.
Ведьма оторвалась от кувшина и неодобрительно посмотрела на Коситея. Потом глубоко вдохнула и произнесла:
— На нас действительно напали.
— Хм, — отозвался Коситей.
— И он не виноват, что из-за своей внешности конфликтует и попадает в тюрьму постоянно. Ему приходится защищаться!
Немши радостно кивнул.
— Конфликтует из-за внешности? — переспросил Коситей. — Это он так сказал?
Немши попытался изобразить скромность. Точнее, скромного обаяшку, только папки с документами под мышкой не хватало. А так, один в один провинциальный гений, поступающий в аспирантуру. И как те гении, этот тип тоже был тем еще пронырой.
— Похоже, тебе совсем нечем заняться, — задумчиво произнес Коситей, прекрасно знавший, что скромность и Немши несовместимы, не зря же как-то пил с его опекуном. И что ввязывается в драки этот обаяшка чаще не из-за своей внешности, знал. В большинстве драк был виноват его язык, который он не считал нужным придерживать. — А девушке нужна помощь.
Немши моргнул, но промолчал.
— А тебе не помешает поучиться ответственности и заботе о других, — продолжил Коситей.
Немши уставился на него с подозрением.
— Будешь опекать девушку. Она издалека. И может из-за своего незнания попасть в неприятности. Будешь ее сопровождать в город, помогать учиться, защищать, раз тебе так нравится.
Немши и Наташа переглянулись. Радости на их лицах не было ни капельки.
— Все польза, — закончил Коситей и улыбнулся. Улыбаться обаятельно он тоже умел.
— Кому? — осторожно спросила Наташа, в которой неожиданно проснулся инстинкт, подозрительно похожий на тот, который отвечал за самосохранение, и стал нашептывать, что что-то тут не так.
— Всем, — не стал мелочиться веселый ректор.
