— Кто??
— Лысая башка, что у деда деньги вымогает.
Это просто какое-то сказочное невезение! Я не веря качал головой, пытаясь понять, когда успел настолько испортить собственную карму. Стрекоза же не унималась, словно поставила перед собой целью довести меня до белого каления.
— Что, даже кричать не будешь? — удивленно спросила она.
— А смысл? Это как-то уберет царапину?
— Это уберет стресс, — деловито объяснила девчонка.
— От тебя одни проблемы, Стрекоза, — задумчиво произнес я, — С той самой минуты, как ты появилась, все пошло кувырком!
— Ой, Стас, не надо мне так откровенно льстить, — безразлично отмахнулась Рони, — У тебя и без меня не жизнь, а лажа какая-то.
— Чего? — возмутился я от такой наглости, — Ты еще мне о моей жизни будешь рассказывать?!
— Буду! — дерзко заявила девица, убирая с лица растрепавшиеся прохладным ветром волосы, — И вот тебе мнение со стороны! Выглядишь ты, как унылый дровосек без сердца! Ты че такой тухлый?! Безразличный ко всему робот, не способный на чувства и эмоции! Во что ты превратился? С родителями практически не общаешься, бабушке не звонишь, полгода уже не приезжаешь, а она, между прочим, в больнице лежала недавно! У нее сегодня вообще-то день рождения, ты хоть вспомнил?!
Черт!
— Вот именно! — ответила Стрекоза, будто прочла мои мысли, — Собрался жениться, а никого из близких не пригласил до сих пор. Разгребаешь кучу проблем, но ни за что не просишь их о помощи. За что ты так с родными? Они о тебе искренне беспокоятся, Стас! Любят и ждут! Ты вспоминай хоть иногда о том, что ты единственный их сын и внук!
— Ключи дала!
Стрекоза швырнула в меня брелок с такой силой, что на груди, куда они влетели, наверняка, останется синяк. Еле удалось поймать его.
Злючка мелкая!
— В машину села.
— Анжеле своей приказывать будешь, Стас! Ах, да! Ее ж нет. Кстати, где она? Отдыхает? От чего ж бедняжка так устала, если не работает нигде?
— Феврония! А не много ли ты на себя берешь?
— О, — явно проигнорировала меня девчонка, — Я поняла, видимо, от тебя!
Дверь автомобиля грохнула, шины взвизгнули, стрелка спидометра стремительно валилась вправо.
Мною завладело чистое, абсолютное бешенство. Слова Стрекозы на повторе звучали в голове. Они злили меня, жгли изнутри, терзали и кололи. Но мне решительно было нечего им противопоставить.
Доехав до кольца, метрах в трехстах от офиса, повернул обратно. На лобовое стекло вновь падали пока еще редкие капли дождя, а Стрекоза осталась там одна посреди улицы, без зонта и без сумки. Последняя лежала на пассажирском сидении и где-то внутри звенела трель мобильного телефона.
