Боксер!
Я вам расскажу, какой я боксер.
В глубоком детстве и вплоть до окончания школы я посещал спортивную секцию по смешанным единоборствам. Победы на соревнованиях, спортивные разряды, медали — все это было. Но я, к глубочайшему своему стыду, никогда не участвовал в уличных драках. Всевозможные разборки, стрелки, махачи всегда обходили меня стороной.
Еще бы… В то время самые главные баталии проходили по сети онлайн.
Нет, я не испугался. Навалять этому гопнику не представлялось такой уж большой сложностью. Однако, настрой изменился, когда из темноты далеких от фонаря кустов навстречу нам выбежали еще трое едва ли совершеннолетних, но очень даже рослых парней…
Я не очкую!
Мне не страшно!
Я за справедливость!
Зло должно быть наказано!
Стас боксер!
Он сильный!
Он нас защитит!
И вообще, мечты должны сбываться! Не ради этого ли я здесь?!
И потом, не факт, что будет махач. Цивилизованные люди любую проблему могут решить словами!
Сказала та, что вышла вести диалог с битой в руках. Мда, что-то я больше обычного психованная стала. Травок что ли каких попить?
Пока я вела мысленный диалог сама с собой за широкой надежной спиной Станислава-боксера, коей он меня по-рыцарски без раздумий загородил от лысого недоумка, краем глаза заметила, что из ближайших кустов выскочило еще трое явно агрессивно настроенных гопника.
Их глаза буквально горели маньячным азартом, видимо от желания почесать кулаки, и, судя по направлению их взгляда, чесать они их будут об нас с Калининым.
Выдержит ли Стас побоище?
Сомневаюсь.
Он хоть и боксер в прошлом, но все ж домашний мальчик.
Спасибо папе с мамой!
Еще, как назло, телефон остался дома.
Стас отвлекся на троицу, выскочившую из кустов, и совершенно бестолковым образом пропустил удар под дых от лысого и согнулся пополам.
Ах ты тварь убогая!
Подумала? Или сказала вслух?
Не важно. Потому как в тот же миг крепче сжала биту и с размаху врезала по осточертевшей черепушке нерадивого внука Михаила Григорьевича.
О да!
Именно об этом я и мечтала с тех самых пор, когда стала свидетелем того, как Коленька, а именно так называл его несчастный ветеран, отжал у деда едва ли не последние кровные!
Злости моей не было предела.
Я бы еще там, в соседской квартире, куда попала с целью познакомиться с окружающими меня жильцами, да засиделась заслушавшись фронтовых рассказов, с удовольствием обрушила на эту лысую башку что-нибудь тяжелое. Вот только жаль было и без того скудное имущество Михаила Григорьевича, но еще больше было жаль его нервов.
