Может быть только догадывался…
Невольно посмотрел на книги на полках. Теперь он точно знал, что там ответа на его вопрос не было. Ответ нужно было искать самому…
Неожиданно для самого себя он вдруг подумал:
«А может быть все-таки наоборот, наоборот? Распутывается. Если допустить, что все, о чем я не смею думать возможно, то все стает на свои места. Все объясняется».
— Значит, говорите, странные люди… — сказал он.
— Точнее не скажешь….
Под его взглядом Семен доел пряник и кивнул.
— Согласен. Странные и непонятные.
«Значит придется разбираться дальше… — подумал Тяжельников. — И пока одному. Слишком уж невероятной может оказаться правда…»
…Учеба-учебой, но нам получалось время от времени встречаться в родном ДК и репетировать. Наши выступления стали реже, но директор ДК ценил нас выше других, и мы успевали даже на редких уже выступлениях зарабатывать неплохие деньги.
Потихоньку копились новые песни. Мы набрались смелости и отыскав адрес Михалкова, направили ему письмо с просьбой использовать в песни его стихи. Ответа пока не пришло.
— Не рано ли? — засомневался я. — Чтоб как в прошлый раз сработало надо с этой песней какой-нибудь конкурс выиграть… А в обозримом будущем пока ни одного не видно.
— Значит надо проявить инициативу самим…
Сергей помолчал и сказал то, о чем думал каждый из нас.
— Тяжельников, похоже, не захотел играть мячом, который мы ему подкинули, так что давайте тогда думать о собственном будущем. А не о будущем СССР.
— Знать бы наверняка, — вздохнул Никита.
Мы немного посидели молча. Все трое понимали, что задачи, что мы ставили перед собой мы уже решили. Теперь пришло время ставить новые… Я хлопнул кулаком по ладони.
— Ладно… Что ни делается, все делается к лучшему. Нам нужен новый план! План движения вперёд!
— Вперед и вверх! — поправил меня Сергей. — Вверх это непременно!
— Можно попробовать совместить оба пути и попутно зацепить Михалкова, — подумав сказал Никита. — Мы можем снова выйти на Тяжельникова.
— На него?
— Ну или на ЦК Комсомола.
— С чем выйти? Есть идеи?
— С предложением записать пластинку! Пластинка — это ведь «вперед и вверх»? — Кузнецов вопросительно посмотрел на нас.
— Ага… Так нам и дали! — голосом в котором смешались надежда и недоверие сказал наш барабанщик.
— Нам, может, и не дадут… Только есть такая идея. Помните были…
Никита усмехнулся использованному обороту.
— То есть будут, а может быть и сейчас есть пластинки типа «Музыкальный калейдоскоп»? Как будто бы «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады»?
