— Поищите слова. И перезвоните мне.
Стало понятно, что аудиенция окончена. Мы поднялись и собрались уйти, но Андрей Андреевич остановил меня. Протянув гитару, сказал:
— Я сам играть не умею, так что думаю, что в ваших руках ей будет лучше. Возьмите.
— Я не могу, — сказал я. — Это слишком дорогой подарок…
— Она вам нравится?
— Да.
Он улыбнулся моей непосредственности.
— Берите. Думаю, что и вы нравитесь ей — ваши чувства взаимны.
Я стоял, не решаясь взять инструмент.
— Дарю её вам всем. В ваших руках она будет жить, а не лежать без движения, как у меня.
Мы переглянулись. Отказать было невежливо. Да и не хотелось, честно говоря…
— Спасибо…
… Мы вышли из подъезда и двинулись в сторону метро. Когда дом Вознесенского скрылся из глаз мы нашли скамейку и уселись. Мы все видели проблему.
— Опасаюсь я, — сказал Сергей. — За песню опасаюсь. Как начнет Иосиф Давыдович петь её «комсомольским» голосом.
— Каким?
— Комсомольским. Помнишь, как он пел «Комсомол не только возраст. Комсомол моя судьба…»?
— А это он разве?
— Да я точно не знаю, но манеру исполнения же помните? Лирики в нем нет. Патриотизм — да. Имеется. Выше крыши. А вот с лирикой…
Мы помолчали, чувствуя правоту товарища. Но что делать? Кобзон — это Кобзон! Серега так и сказал.
— Кобзон — это для нас, можно сказать, стенобитная машина.
Невпопад, чтоб соскользнуть с этой скользкой темы, а то начнём сомневаться и откажемся, припомнил:
— Верно говоришь. А я, кстати, когда-то песню написал «Нападение римлян на водокачку с применением стенобитной машины „Свирепый Юлий“».
— Точно? — восхитился Сергей.
— Ей-Богу…
— А чего мы её не играем? Не знаю, что там за текст и что за музыка, но такое из-за одного названия играть следует.
— Ну вот когда все вокруг привыкнут, что мы только хиты пишем, тогда и сыграем. Это ведь, честно говоря, вовсе не «Yesterday»…
Вспомнив свое творение, я засмеялся.
— Ты знаешь какой там припев?
— Так откуда?
— А я скажу. «Бум-бум-бум, бум-бум-бум…»
— Ничего. Музыкальные критики «залакируют» Скажут, что наш талант открылся с неожиданной стороны, что это просто новое направление в музыке…
— Кстати, о новых направлениях. Рэп-то мы до сих пор не освоили. Не стоит откладывать. Даже если с Фестивалем все обломится, никто этой задачи не отмечал. А уже если получится… Представляете, что получится?
— Русский рэп на развалинах Берлина…
— А Рейхстаг тоже я развалил?
Фильм уже был снят и можно было безопасно пользоваться шуткой.
— Ладно… А что касается наших сомнений. Тьфу на них. Кобзон — это голова! Как бы он ни спел, думаю, что ничего страшного не случиться. У такой песни будут и иные исполнители. Пусть уж идет как идет. Надеюсь, что он станет для нас еще одной дверцей в дивный новый мир советской эстрады.
