Проблема предстала передо мной в несколько ином свете.
Как? Под каким соусом подать наше решение прекратить обучение в институтах? Как предкам объяснить такой вот пердимонокль. Учились, учились недавние школьники, бредили высшим образованием и вот на тебе… Дипломы-то нам действительно, как только что сказал Юрий Владимирович, могут выдать хоть завтра, но как объяснить их появление родителям? Это ведь не 90-е годы, когда нужный диплом можно было купить в переходе метро… Хоть красный, хоть синий, хоть в полосочку. Только вот не поймут этого предки. Не поймут даже если нам дадут дипломы не простых инженеров, а каких-нибудь почетных академиков. Наши папы и мамы скажут: «От Жизни простой бумажкой не прикроешься. Профессии учиться нужно. Инженер обязан знания показывать, а не бумажку с печатью… Музыка ваша это так… Несерьезно. А вот высшее образование — это всегда кусок хлеба…» Да… Не жили они в наших 90-х…
Придётся ведь что-то придумывать, чтоб объяснить превращение студентов в… А в кого, собственно? Кем мы теперь станем? Прорицателями на службе у государства? Или… Мои размышления перебил Никита.
— И что дальше будет? — спросил он ни к кому конкретно не обращаясь. Это, конечно была не телепатия — просто мысль, как оказалось, носилась в воздухе.
— Будущее, — бодро ответил Сергей. — Прошлое закончилось и теперь впереди у нас ожидает Будущее.
Прямо перед нами ветер закрутил хоровод из снежинок и нескольких оберток от эскимо. Смотрелось это празднично. Нечто вроде салюта.
— Надеюсь блестящее. — продолжил Сергей. — Бросаем институты и идем в Москонцерт. Думаю, что с такими толкачами за спиной как КГБ и КЦ Комсомола нам туда легко возьмут…
Никита спорить с ним не стал.
— Не сомневаюсь. Возьмут. Может быть даже в союз композиторов на руках внесут и поставят бюст во дворе нашей родной школы, но…
Он посмотрел на нас и вздохнул.
— Какое «но»? Чего ты там извздыхался?
— А вот что ты завтра родителям скажешь? И райвоенкому?
Сергей задумался и немножко увял.
— Да. Действительно… Об этом я как-то не подумал.
— Вот и они об этом тоже не подумали.
Никита поднялся.
— На холоде мозги плохо работают. Пошли куда-нибудь, кофе попьем и подумаем… Наверняка выход есть.
Мы молча пошли в сторону метро. Холодно, темно… Все-таки Москва 20 и Москва 21 веков это две большие разницы. Ни реклам, ни витрин… Машин мало. Импортных вовсе нет и даже светофоры и те какие-то неяркие…
Шедший между нами с Сергеем Никита начал рассуждать вслух.
