Рассказы из новой тетрадки | страница 44



 — продолжал я.

Круг, в центре которого красовалась девушка, постепенно тоже начал светиться. Неведомо откуда послышался низкий угрожающий звук. В книгу, на причудливые буквы становилось больно смотреть, будто само солнце жгло мои зрительные нервы. Слеза покатилась по моей щеке и упала на страницу. Только она была не прозрачная, а ярко-красная. Книга с удовлетворённым шипением впитала её в себя. Алые струи потекли по лицу, из ушей, из глаз.

— Прощай, Владимир! — сказала Элла.

Вокруг неё разгоралась огненная стена. Уже не стало видно её тела. Тела, при одном воспоминании об обладании которым всё внутри меня трепетало от блаженства. И улыбка, улыбка, равной которой не было во всём белом свете, улыбка, на которую я мог бы любоваться вечно…

«Элла, возьми меня с собой!» — успел подумать я.

Плита взорвалась вспышкой света, и Элла исчезла. И враз стало темно. Я почувствовал, что страницы вновь зашелестели, а потом ужасная книга тоже оставила меня, скрылась где-то во мраке. Боль разом исчезла.

Я ощупью двинулся вперёд и наткнулся на ещё тёплое тело. Андрейка, Андрейка… злая доля свела тебя с нами, здесь, в каменном могильнике посреди пустыни оборвалась твоя бессмысленная жизнь.

— Андрейка, — прошептал я, но разве он мог ответить мне? Да и что я мог сказать ему?

Время моё подошло к концу. Все договорённости с Эллой были выполнены.

Уже никогда я не узрю более прекрасного зрелища, такого, как облик Эллы, её улыбка, её тело. Впрочем, я в любом случае больше ничего не увижу. Мир вокруг меня был тёмен. И дело даже не в том, что глаза мои были выжжены адским огнём, а… дело в том, что почти год назад Владимир Михайлович Прозоровский умер от смертельной дозы героина. Сила, давшая мне возможность двигаться и думать, не позволяющая мне раствориться в небытие, наконец, исчезла. Надежда, прости меня! Тело моё упало навзничь рядом с телом незадачливого протоиерейского сына, время с радостью ухватилось за отнятое демоническими силами, плоть в несколько мгновений была пожрана разложением, и я, Владимир Прозоровский, обратился в ничто.

22 января 2008 г. — 14 февраля 2012 г.

Килограммочка

В одном лесу жила-была бедная маленькая девочка. Родители её давно умерли, а бабушка и дедушка не любили внучку и совсем не давали ей кушать, поэтому девочка весила всего один килограмм и звали её Килограммочка. Некоторые не могли запомнить такое длинное имя и называли девочку Кыгочкой или даже просто Кыгой, что, конечно, было не очень вежливо.