- Ксюша?
- Да. Очень приятно. - И вновь улыбка до боли в челюсти.
Осмотревшись опытным взглядом, я поняла, из-за какого стола гость - стола директора нашего ресторана, соответственно гости за ним такие, которые требуют к себе царского отношения.
- Ксюша Рыбка?
- Да-а-а. - Протянула я, понимая, что имя он мог прочитать на бейдже, но фамилии там точно не было.
- Когда я видел тебя в последний раз, на тебе был красный сарафан в горошек и два пушистых бантика.
- Сарафан в горошек? - Прикинула я.
Такой сарафан был у меня во втором классе, и одевала я его лишь раз, исключительно на свой день рождения.
Мужчина улыбнулся и намечающиеся морщинки у глаз стали заметны, но сделали лицо незнакомца добрее.
- Я учился с Наташей. Мы жили в соседнем дворе.
- С Наташей?
От одного упоминания о сестре стёрся даже налет праздничного настроения.
Моя боль, моя утрата. Шестнадцать лет прошло, и я была совсем ребенком, но до сих пор не понимаю, зачем?! Зачем она так со мной поступила?!
Видимо, лицо мое отразило больной вопль об ответах, и улыбка исчезла с красивых губ:
- Извини. Я не хотел.
- Ничего. Пойдёмте, все-таки застираем пятно.
Время на передышку, пока идём до уборной, чтобы спрятать боль поглубже и возможно достать ее, но уже дома, в одиночестве, не смея никому показывать ее уродливую физиономию.
Зашла в женский туалет по привычке, и мужчина послушно, не решаясь препятствовать, зашёл следом.
- Меня Антон зовут. Антон Скольников.
- Очень приятно. - Глухо ответила я, и включила кран, сунув холодные пальцы под струю, в ожидании теплой воды.
- Не обижайтесь, я, правда, не хотел вас расстроить. - Продолжал говорить он, пока я старалась взять себя в руки, вслушиваясь в бархатный бас мужчины.
- Вы не можете меня обидеть. Это было очень давно. Подойдите, пожалуйста. - Не глядя, протянула руку, чтобы влажными пальцами собрать основную часть салатной заправки со свитера, как его мягко вложили в мою ладонь.
Этот медведь стоял рядом, и дышал, внушительно качая грудной клеткой.
Водолазом наверное мог бы стать. Лёгкие точно ого-го, там, под ребрами наверняка помещается много воздуха, и возможно сердце тоже огромное. И стучит сильно-сильно, разгоняя тепло по телу... Но это все лирика. А реальность в том, что ему очень шла светло голубая рубашка, что пряталась под мягкой тканью снятого и лежащего в моей руке свитера.
Все пуговки застегнуты до упора, на манжетах аккуратные, по-мужски скупые запонки. Чуть покрытая темной порослью тыльная сторона ладони, сильные, крепкие пальцы с ровно подстриженными и казалось стерильными ногтями, и платок в нагрудном кармашке.
