- Если из-за этого урода ещё и у Доминика проблемы начнутся, то я сама его убью! И сбегу на Землю жить.
- Какая ты отчаянная, - усмехнулся Лекс. – Ты, кстати, хотела поговорить. Времени у нас теперь масса. Рассказывай. У нас, считай, первый задушевный и такой длинный разговор получился, так что пора бы уже всё выяснить.
Не ожидала такой быстрой смены направления разговора. Опустила глаза, а потом и вовсе отвернулась, взглянув в тёмную лесную чащу. Лекс был, безусловно, прав, времени у нас масса, а разговор был уже тысячу раз перенесён, давно пора было поговорить. Но как же страшно вот так, в глуши, где нога человека не ступала, говорить правду, ведь мы были наедине. Покосилась на него.
- Мне становится страшно, - усмехнулся он, - я не знаю, чего боишься ты, но обещаю, что бы ты ни сказала, я буду держать себя в руках.
- Ладно, - выдохнула я и сдвинулась так, чтобы сидеть напротив.
Подняла голову и взглянула ему прямо в глаза. Если уж и говорить правду, то так – твёрдо глядя в глаза своему страху, который, на самом деле, и не был уже таковым. К тому же хотелось видеть его реакцию на мои слова.
- Знаешь, я обманула тебя в самый первый день на факультете, - на одном дыхании сказала я.
- В чём? - его брови взлетели на лоб.
- Я не из Воронежа. Из Волгограда, - а дальше плотину прорвало, и правда полилась на голову парня, - да, я знаю, что ты тоже там жил. Ты, наверное, и не помнишь маленькую Сашу Данину, которая никогда не забывала Ларина Лёшу, который слишком сильно повлиял на её жизнь, - усмехнулась, глядя в вытянувшееся лицо Лекса. - Неожиданно, да? - он, как показалось, автоматически кивнул, пребывая в глубочайшем шоке, - а как неожиданно для меня оказалось встретить тебя в коридоре общежития начерталки в первый же день.
- Подожди, - выдохнул он, прерывая меня.
Поднялся на ноги, потёр лицо руками. Отвернулся и несколько секунд стоял спиной ко мне. Я ждала, торопиться-то некуда. Да и главные слова были сказаны. С сердца рухнул тяжёлый камень. Выдохнула и продолжила сверлить взглядом прямую спину Лекса. Спустя минуту тишины он сел на своё место и только тогда поднял взгляд на меня. Что было в этом взгляде, разобрать оказалось сложно. Не так хорошо мы были знакомы, чтобы видеть в глазах все чувства и эмоции. Но главное, в них не было презрения. Шок, возможно удивление, может быть даже стыд. Или мне хотелось так думать. Он даже не моргал. Вглядывался в моё лицо и ничего не говорил. И когда я уже набрала в лёгкие воздуха, чтобы продолжить свой рассказ, он заговорил.
