— О Марене, — согласился Бран, провожая ее взглядом.
Марена искренне пыталась помогать команде, бегала, таскала, тянула какие-то канаты. Матросы не возражали, скорее наоборот, капитан вот поглядывал хмуро, но ерунды о «женщина на корабле — к несчастью» не нес. Скорее всего, Марена за эти дни прибавила несколько очков в Выносливости и Силе, за счет тягания канатов и прочего. Социальными успехами она пока что не хвасталась.
— Она не видела толком жизни, обитая в поместье бабушки, — прямо сказал Бран. — Романы о молодых героях и возвышенной мести исказили ее взгляд на мир. Возможно, знакомство с командой напомнит ей о том, что живые бывают разные. И что не стоит утопать в мести.
Марена и огромный тролль вместе тянули канат, перекрикиваясь.
Бран и Нимрод уже вели этот разговор два дня назад, когда только взошли на корабль и тот медленно выползал из гавани Сечета, собираясь устремиться на юг.
— Я все же уверен, что разок в мести утонуть стоит, — повторил свои доводы Нимрод. — За госпожу Плату и отца, чужими руками, то есть сейчас, пока госпожа Марена еще не в состоянии отомстить сама. Уверен, после этого риск получить проклятие маны резко снизится.
— Риск получить проклятие маны остается всегда, а уж герои ему подвержены больше всех, — мрачно ответил Бран и вздохнул. — Кажется, мы повторяем самих себя слово в слово.
— И вы настаиваете на питомцах и погружении в жизнь?
— Знаете, мастер Нимрод, возможно и нет, — медленно произнес Бран, наблюдая за волнами за бортом.
Просто наблюдая. Выносливость и Воля Брана были слишком высоки, пожалуй, даже в самый лютый шторм, его не стошнило бы и он устоял бы на ногах на палубе.
— Возможно, в наших попытках помочь Марене, нам стоит ориентироваться на первую часть титула Эммиды. Питомцы, погружение в обычную жизнь и справедливость. Не швырять ее с обрыва, дабы вынужденно полетела, а лететь рядом, поддерживая при необходимости. Но чтобы летела сама, по полной хлебнув жизни и справедливости. Не мести, возможно, в этих случаях нам придется вмешиваться и брать на себя, а именно справедливости.
— Но вы же знаете, мастер Бран, насколько несправедлива жизнь, — подумав, ответил Нимрод.
Сверху что-то закричали, капитан крикнул в ответ, и снова закричали, но Бран не вслушивался, думал над словами Нимрода.
— Но Марена этого не знает и если мы оградим ее, — медленно произнес он. — Но это будет все та же жизнь в поместье, в огороженном мирке. А если не скрывать ничего, то ее желание мести только усилится.
