К ней, как и к горному воздуху, следовало привыкать постепенно и не слишком увлекаться, как, впрочем и маной подземелий. Изменения, омонстрение, отравление, всякое бывало и поэтому живые, летая в небесах, старались не подниматься выше чем на милю, за исключением случаев, когда требовалось перемахнуть через горы.
— Мы эти десять дней только и делали, что плавали туда-сюда, какой уж там боевой бард, — хмыкнула Ираниэль, придвигаясь еще ближе. — Единственное сражение, в котором мы участвовали — вот, сегодня случилось, и то, больше в задних рядах стояли, наниматель все экономил, твердил, чтобы вперед не лезли. Это мы уж сами не утерпели, вперед полезли, когда Марену и ее черепаху увидели.
Она смешно сморщила нос, чихнула, шмыгнула и добавила уже серьезным тоном:
— Но в драке против Рыжей Бороды молодцом держался.
— Серьезно? — удивился Бран.
— Да-да, — хихикнула Ираниэль. — Так орал фальцетом, что никто приказов Рыжей Бороды не слышал, а когда за ним погнались, белкой на мачту взлетел, еще и дорожку скользкую за собой оставил, чтобы никто не взобрался. Три пирата насмерть о палубу расшиблись!
— Да врешь ты все! — крикнул Минт, приподняв голову на мгновение. — Я песню пел, вам дух поднимал! А что высоким голоском, то я певец, я так вижу! И что я тебе, птица какая, чтобы срать в полете?
— Мы приплыли к вам при помощи свиньи, подвешенной в воздухе, — хихикнула Марена, глядя на Гатара. — И уж она-то гадила!
— Ты бы меньше орал про птиц, малец, — посоветовал Нимрод Минту, указывая взглядом на орлов.
Родственники авианов, а то и их прямые предки, как утверждали некоторые. Вроде кентавров и лошадей. Про тех и других злые языки поговаривали, мол, любят разумные своих неразумных сородичей, в хвост и в гриву, и в остальные места. Надо заметить, что подобное утверждали практически про любых живых: люди дескать любили коз и овец, гномы — своих черепах, эльфы — оленей, полурослики кого-то там еще, подходящего им по размеру и тоже живущего в норах.
— Кстати, дед! — переключился Минт, перекатываясь обратно на помост. — Если я женюсь на твоей внучке, я же тогда смогу называть тебя дедом!
— Нет, — ответил Бран.
— А ну вставай! — гаркнула Марена, вскакивая. — Давай, давай, вставай, время не ждет!
— О, слушай, отличное начало для песни, — обрадовался Минт, поднимаясь. — Давай, давай, вставай, время не ждет, бой предстоит горячий, давай, давай, руби и убивай, лови за хвост удачу! О, слушай, у нас уже отличный дуэт получается! Дед твой, правда, против, но я уверен, мы поладим. Я мог бы петь твоим питомцам, ты знала, что под музыку живые лучше растут и легче набирают уровни?
